– Да, счастливы. И это тоже судьба, карма. Бог послал мне прекрасного человека, ставшего настоящим другом и опорой. Он – мое счастье. Об этом я могу говорить бесконечно.
Я своего возраста никогда не скрывала. От возраста бегут те, кто хотел бы спрятаться от каких-то комплексов. Я не скрываю возраста, потому что со мной все в порядке, во всех смыслах. Мало того, я уверена, что впереди у меня полноценная, полнокровная и долгая жизнь. Образцами для меня в этом плане всегда были Элизабет Тейлор и Софи Лорен – дамы, которые не только не боятся своего возраста, но и дают советы молодым женщинам, как продлить молодость и сохранить красоту.
Мою сексуальную жизнь во многом определили нравы в семье и цыганские традиции. Отец-цыган со своей русской женой, моей мамой, прожили пятьдесят лет вместе, и мама, кроме него, никого не знала. Несмотря на свой разгульный образ жизни, меня отец крепко держал в узде. Да так крепко, что, смешно сказать, до 23-х лет я была фактически нецелованной. Звучит дико, если учесть, что нынешние 13-летние девочки уже рожают, а 23-летних девушек иные мужчины считают старыми девами. Своего сына я родила в 24.
Что такое цыганская свадьба? Это когда гости не поднимают чарок до тех пор, пока из алькова не вынесут свежеокровавленную простыню невесты и не покажут ее матери с отцом и всем гостям. Если все в порядке, начинается пир горой. Если же, не дай бог, что-то не так, позор падает на весь род. И эти настоящие ритуальные цыганские свадьбы проходили на моих глазах. Конечно, меня коробили дикие цыганские нравы, лицемерие отца, который гулял напропалую. И выдержав все традиции неписаного цыганского кодекса, родив первенца, я тут же, словно в отместку за закрытую пуританскую молодость, развелась с мужем, ушла из дома и стала (о, боже) петь в джазе! По тем временам джаз считался самой крайней, почти разнузданной степенью музыкального искусства.
И я стала вести богемную жизнь. Я ощущала желание наверстать упущенное и ко мне чудовищно точно подходила в то время дурацкая мораль: «жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Смысл этих слов впрямую отражало мое отношение к молодости, мое женское начало. Я не хотела быть до отупения терпеливой, какой была в отношении с мужем моя мать. Я должна была все испытать, все перечувствовать-перепробовать, чтобы в следующем браке быть абсолютно счастливой. И я гуляла, чувствовала, проникалась опытом почти двадцать лет и вышла замуж второй раз в 43 года.
И вот что любопытно. В юности мне страшно нравились взрослые, даже пожилые мужчины. «Пожилые – значит опытные, они научат меня всему», – думала я. Когда же я всему научилась в любви, во мне произошла переоценка ценностей и меня стали привлекать мужчины намного моложе меня. В 43 года я вышла замуж за мужчину, который был моложе меня на 15 лет. И в его, и в моей семье этот брак был встречен решительным осуждением. В его семье был полный караул: единственный сынок, красавец-парень, любимый, талантливый, перспективный, интеллигентный. И вдруг – цыганка старше его на целое поколение, разгульная москвичка-джазистка. Кошмар! Одесское невинное дитя попало в темный омут.
А я считала, что Костю мне послал Бог в искупление всех моих грехов. И как раз в тот момент, когда я решила остановиться в своих любовных приключениях. Но вот что поразительно – Костя принадлежал к тому типу мужчин, которые мне не нравились и сексуально меня не волновали. Он не был тем электродом для вольтовой дуги, который в слиянии с моим пламенем создавал бы мощный разряд. Но Всевышнему было виднее.
Это случилось на джазовом фестивале в Санкт-Петербурге, когда в антракте я сидела в кафе вместе со своими друзьями Сергеем Курехиным и Володей Черкасиным. Огромный стол, выпивка, закуска, шумно, весело, прикольно. А в дальнем уголочке притулилось нечто белокурое, светлое, тихое, с ангельскими глазами. Я туда даже не смотрела. Но вот заканчивается антракт, прозвенело три звонка, и я вижу, что это «нечто» поднимается в полный рост, поправляет свои длинные, по плечи, волосы и тихой, легкой походкой приближается ко мне. Я, не дав ему сказать ни слова, интригующе приветливо объявляю: «Молодой человек, а может быть, мы опоздаем на концерт и выпьем по чашечке кофе?» Во мне в те минуты сидел черт, ибо я понимала, что этот Апполон совершенно не мой человек и не мой мужчина. Я его спрашиваю: «Вы любите джаз?» И по глазам вижу: он любит джаз. Идем слушать музыку, взявшись за руки. И вот так по сегодняшний день…
