Предводители не спали. Айхерн — в который раз за долгую историю — лишился правителя, и хитрец Могвид предложил городу протекторат Ордена. Дескать, доблестные рыцари, которым устав братства предписывает воздержание, не окажутся обременительными защитниками… а ведь не следует забывать о новом войске, которое торопится сюда из пограничья! Синдикам Айхерна было над чем задуматься и помимо резервной армии покойного Капитана. Сейчас в стенах города расположились владетельные сеньоры со своими дружинами. Расчеты не оправдались — добыча, которую взяли на Королевском холме, была невелика. Теперь помещики наверняка задумываются, как бы вознаградить себя! Кто, кроме Ордена, сумеет обуздать их алчность? Конечно, и айхернцы теперь вооружены, но если придется вступить в бой с резервами Лорда Тьмы, от удара в спину защитить будет некому. Прежде помещиков не допускали в Айхерн с таким числом вооруженных холопов, а теперь они расположились повсюду как хозяева. Еще бы! Освободители!
Добрейший не стал излагать этих соображений представителям Совета, он только и сделал, что предоставил слово помещикам — а уж те, распаляясь от собственных криков, наговорили вполне достаточно. Дескать, раз владетелям не заплатили, то они не станут сражаться за жадных горожан, они погодят, пока солдаты мертвого Лорда разделаются с ополчением Айхерна, а уж после помещики сумеют вознаградить себя!
Миазмы зла, рассеявшиеся ночью над городом, дали теперь обильные всходы… Лорд Тьмы умер, но с его смертью количество зла внутри Завесы не уменьшилось.
В конце концов, Могвид, не без труда перекрывая гвалт, объявил, что так они ни до чего не договорятся, и предложил прервать совет — дескать, лично он, великий магистр, утомлен и нуждается в отдыхе… к тому же его, добрейшего Могвида, ожидают братья для решения неотложных вопросов — наверняка сейчас у каждого имеются срочные дела. На том и разошлись.
Но едва закончился совет, в Айхерне началась суета — медленно, но целеустремленно отряды вооруженных людей переходили с места на место, воины тревожно поглядывали на соседей, старались держаться настороже. Орденские братья заняли Королевский холм, кавалерийские отряды сеньоров собрались на площадях, а цеховые дружины перегородили улицы. Кое-где уже начали сооружать баррикады, а айхернские каменщики, не дожидаясь распоряжений Совета, по собственному почину повезли камень, песок и известку к проломам в наружной стене. Строительные материалы были собраны для возведения цитадели по приказу Лорда Ройнгарда, теперь их готовились пустить в дело, чтобы заделать бреши в оборонительном поясе. Неизвестность и ожидание развязки сделались невыносимыми, но добрейший не созывал нового совета… и мало-помалу стало очевидно: никто, кроме великого магистра Ордена, не в состоянии примирить союзников.
Наконец, уже под вечер, посланцы в белых плащах двинулись по городу, скликая предводителей на Королевский холм. Совет собрался в недостроенном здании паласа, орденские воины уже успели наскоро заделать кровлю и разожгли огонь в каминах. Камины чадили из-за скверного топлива, пахло гарью, но на мелкие неудобства никто не обращал внимания — решалась судьба города.
Теперь старейшины и помещики не спешили высказываться, все ждали, что скажет добрейший. Могвид начал с того, что медленно и обстоятельно описал ситуацию: город с проломленными стенами не сможет защититься, если нагрянет новый враг; сеньоры, участвовавшие в походе, вне всяких сомнений заслуживают награды… Орден же не претендует на мирские богатства, а жаждет лишь мира и добра для всех. Вот, к примеру, добрый брат Астус, герой, чья рука сразила Лорда Тьмы. Он не требует награды… А вспомним доброго Лидвиха, добровольно положившего жизнь на алтарь общей победы… а прежние члены айхернского представительства Ордена… Пока добрейший говорил, участники совета проникались стыдом из-за собственного корыстолюбия и низости… Опускали головы, чесались, шмыгали носами.
В самом трогательном месте, когда великий магистр предложил почтить память героев, павших во имя победы, в зал с закопченными стенами вошел Лидвих — в изломанных латах, с ног до головы покрытый золой и грязью. Брызги, летевшие из-под конских копыт, обильно осыпали рыцаря поверх древней пыли и паутины подземелья.
