Солдаты Ройнгарда встали на стенах плечом к плечу и поначалу отбивались достаточно успешно. Под лестницами копошились, стонали и истекали кровью десятки сброшенных со стен горожан…
Тем временем добрые братья и отборные воины из дружин северян подобрались с другой стороны. Их, конечно, заметили, но большая часть войска Лорда Тьмы была занята отражением атаки айхернцев. Солдаты Ордена действовали более организованно, закрывались щитами, подвели к подножию стен мантелеты, из-за которых арбалетчики обстреливали гребень стены. Однако прорвались во двор штурмующие с обеих сторон одновременно. Многочисленность и задор айхернцев оказались не менее действенными, чем опыт и лучшее снаряжение союзников. Схватка продолжилась за стенами, среди нагромождения каменных блоков и груд строительного мусора. Ройнгард, сражаясь в первых рядах, не сумел удержать управление. В темноте битва распалась на десятки схваток и поединков, отряды солдат Лорда теряли связь друг с другом. Кто-то отступал к центральному зданию, увенчанному башней, которую успели поднять на четыре этажа; другие находили удобную позицию во дворе и пытались отстоять ее; иные продолжали драться на гребне стены, хотя прекрасно знали, что периметр уже прорван… отступление без приказа в армии Капитана Ройнгарда каралось смертью — многих наказание пугало больше, чем враг… Воцарился хаос, в темноте сталкивались отряды и одиночки, наносили удары, падали, кричали, то тут, то там вспыхивали и гасли огни…
Лорд Тьмы, вооружившись любимой секирой, прорубился к жилому зданию, при нем оставалось несколько десятков солдат — слишком мало, чтобы надеяться на победу. Однако вполне достаточно, чтобы прикрывать спину непобедимому Лорду.
Когда над Айхерном встали серые сумерки, бой в цитадели все еще продолжался. Горожане и союзники безуспешно штурмовали центральное здание цитадели, но не могли проникнуть внутрь. С недостроенной башни вели обстрел арбалетчики, окна паласа были слишком узкими, чтобы в них можно было пролезть, а широкий вход оборонял Капитан Ройнгард. Лорд дрался хладнокровно и не ведал усталости, будто весь состоял из металла, как и его знаменитая рука. Он уже не надеялся ни на что, он не ждал резервов, просто сражался. Он сражался всегда, сражался всю жизнь.
К утру подкрепления не явились, и последние дружины сеньоров (на случай появления нового врага ожидавшие снаружи) поднялись на Королевский холм, чтобы принять участие в последнем натиске — и в дележе добычи. Эти были вооружены получше горожан и дрались более умело. Могвид выстроил своих арбалетчиков во дворе, и те засыпали башню болтами, под прикрытием стрелков дворяне атаковали вход. Им удалось оттеснить Ройнгарда внутрь, те, кто прорвался первыми, полегли под топором Лорда, но следом хлынул густой поток воинов — и Ройнгарду пришлось снова и снова пятиться. Всякий раз, когда он, свалив очередного противника, отводил руку для взмаха, перед ним вырастали новые враги, приходилось отступать на полшага, на шаг… Так Капитан пятился через обширный зал, потом на лестницу… Там, где он отступал, пол был завален мертвецами. Вот первый этаж оказался в руках штурмующих, а топор Лорда сломался. На лестнице солдаты Ройнгарда наскоро соорудили баррикаду, штурмующим пришлось остановиться. Тем временем еще одна группа ополченцев притащила во двор лестницы. Теперь, когда арбалетчики на башне не могли вести такой интенсивный обстрел, штурмующие влезли на крышу второго этажа и разобрали кровлю.
Первыми внутрь проникли ополченцы, их встретил сам Ройнгард. Лорд извлек из протеза меч и стал рубить северян — от каждого удара кто-то падал, раненый или оглушенный. Бить в полную силу Лорд сперва опасался, боялся повредить клинок. Однако в дыру на крыше проникало все больше бойцов, солдаты в коричневом валились один за другим, Ройнгарду пришлось торопиться — наконец его оружие засело в черепе, разрубленном вместе со шлемом. Какой-то ловкач ударил палицей, метя в голову Лорда, тот отшатнулся, но под палицей хрустнул клинок, который Капитан не успел высвободить. Несколько человек бросились к обезоруженному Лорду, тот вскинул протез и вцепился левой рукой в рычаг. Десять резких движений — из протеза вылетело десять коротких толстых стрел, похожих на арбалетные болты. Собственно, это и было что-то вроде рычажного арбалета, только мощней обычного охотничьего оружия.
