Трактирщик улыбнулся и покачал головой.
— Смешные люди, песням верят… Но песня, кажется, и впрямь хороша. Хотя и пьяный безголосый купчина пел, а как-то так странно мне сделалось, будто своими глазами увидал:
Зло крадется по чащам ночною порой.
Нет ни жалости, ни добра,
Сколько смертной тоски! Ты слыхал этот вой?
До утра, до утра…
Седоусый тяжело, с бульканьем в горле, вздохнул.
— Вот ведь, снова как морозом продрало по спине! Будто волчий вой услыхал, будто сам вижу, как волк по улице прошел, прямо у моей двери! Вот какая песня… И, надо же, слова запомнил я. Так вот, я и говорю — о таком герое песни поют! А об Ордене ты песню слыхал? Разве что охальные куплеты.
— Герой, говоришь, — задумчиво промолвил Бремек.
— Конечно, герой — если не за деньги жизнью рисковал.
Бремек задумался: а ведь и впрямь, как простой народ может воспринимать поведение Корди?
— А ты слыхал ли о собирателях зла?
Седоусый покачал головой.
— Вроде что-то такое говорил проповедник… или нет? Не помню я. Какие-то выдумки — Орден и попы много такого сочиняют, чтобы им больше платили.
— Иногда и проповедника не мешает послушать, — заметил охотник. — Среди их братии умные люди попадаются, начитанные.
— Да кто их разберет-то, начитанных? — трактирщик всплеснул руками. — И потом, говорю же, у них свой интерес. Им больше врать выгодно!.. Орденские, вон, на север проехали. Это что значит? Война у них с Лордом Ройнгардом? А если победят добрые братья, то и Айхерн себе возьмут, под свою руку? А? Это тебе не герой… Вы, господин мой, ночевать у нас будете? Желаете ли комнату снять? Или как эти, орденские, торопитесь?
— Нет, — покачал головой охотник, — я не как орденские. Я теперь не тороплюсь.
* * *
Волчонок вернулся в здание представительства. Его не смущал вид крови и растерзанных тел — хищный зверь воспринимает подобные предметы намного проще, чем люди.
— Книгу-у! Мою-у книгу-у… — проныл щенок, бродя по комнате в поисках утраченного сокровища.
— Оденься, — велела Элина.
Девушка присела над Ленлином, осторожно приподняла голову, положила на колени и принялась разглаживать спутавшиеся окровавленные кудри. Май с радостным визгом показал книгу Феттаха — обнаружилась позади стола, в тени.
— Сейча-а-ус… одежду-у…
В зал медленно втиснулся Ботвейль. Толстяк, пыхтя, волок Кервина, тот едва переставлял ноги. Рыцарь опустил собрата на пол и вытер вспотевший лоб.
— Хоть один выжил… хорошо, что я своих по домам отправил, когда все началось.
— Он напал… очень быстро… — прошептал Кервин. — Мы не ждали…
— Да хоть бы и ждали, — буркнул Ботвейль. — Это собиратель, он же двух Лордов Тьмы прикончил… И зачем вы сюда явились, а? Так тихо у нас было, спокойно, мирно… Так нет ведь, непременно в Хейлане нужно было резню устраивать! Как я теперь отчитаюсь перед Домом Света? А городскому Совету что буду говорить? А?
Последние реплики он адресовал пришельцам. Май не слушал, он, сопя, натягивал одежку. Элина печально поглядела на рыцаря.
— Мы не хотели. Мы искали Корди. Он должен был пройти здесь, потому что после Феттаха — следующим будет Лажваш.
— Угу, — буркнул Ботвейль. — А мне здесь порядок наводить… или бросить все, да и податься по Кругу? А что, буду сражаться, пить вино и распевать веселые песенки! А порядок пусть другие наводят.
— Мы сейчас уйдем, — пообещала Элина, — и не будет больше никаких неудобств. Вот только Ленлин в себя придет, и уйдем.
— Куда вы уйдете? Без лошади, с этим вот…
— Мы можем взять одну из лошадей, на которых приехали орденские, — не открывая глаз, объявил Ленлин.
— Так ты уже пришел в себя? А чего не подал вида? — Голос Элины прозвучал подозрительно напряженно.
— Мне нравилось, как мои волосы гладишь. — Поэт сел рядом с девушкой. — Так что, добрый брат, мы заберем лошадь, а? У магистра жеребец — ох, какой!
— Идиот, — буркнул Ботвейль, — лошадь Архольда… э, покойного Архольда… я говорю, такие кони не для бродячих рифмоплетов. Ладно, идемте, выберем для вас лошадку попроще. Но услуга за услугу. Прежде чем уйти из Хейлана, поговорите с местными шишками. Скажете, что на представительство Ордена напали неизвестные разбойники, и мы сражались… ну, вместе с добрым Архольдом. Проклятие, здесь бы не помешали десятка два трупов разбойников… Проклятие! Наши добропорядочные хейланцы, конечно, поглядывали в щелочки.
