— Мы вынуждены подписываться на все газеты, мистер Итеридж, поскольку я пишу колонку о женской моде для «Ля бель ассамбль»[6], а Луиза пишет для «Фэшнс портентс». Мы не можем позволить себе пропустить какое-нибудь описание одежды.
— Я не стану подписывать колонку именем Солсбери, — сказала Луиза. — Это реальный человек.
— Не более чем я. А мистер Снид, похоже, уверен, что газеты с его именем будут лучше продаваться.
— Лорду Солсбери это может не понравиться, — возразила она.
— Так случилось, что я знаком с Солсбери, — парировал Колин. — Я позабочусь, чтобы он не поднимал шума.
— Это просто невозможно! — простонала Луиза. — О чем, скажите на милость, вы собираетесь писать в моей колонке, пока я буду писать в его колонке?
— Разве это так сложно? Я знаю английский не хуже любого другого человека. Может, я не так цветисто выражаюсь, как вы, но…
— Об одежде не так легко писать.
— Я читал вашу колонку, мисс Торп. Все, что нужно, — написать в самом начале какую-нибудь витиеватую и пустую фразу, а потом описать два-три одеяния.
— Да неужели! — резко возразила Луиза. — Почему бы вам не описать то бальное платье, что недавно было надето на моей сестре?
Он задумался.
— Ну, давайте же! — поторопила она.
— Что ж, — протянул Колин, — оно было тыквенного цвета, с лентами на… э-э… груди.
Луиза захихикала.
— Юбка состояла из двух частей, верхней и нижней.
— Отлично! — подбодрила его Эмили. — Это юбка из газа, посаженная на креп.
— Точно, — подхватил Колин. — Газ и креп. Именно это я и собирался сказать. А на лифе были пришиты такие маленькие штучки.
Он посмотрел на Луизу.
— Ну, и как я справился?
Она разразилась звонким смехом.
— Что я упустил?
— Оно не тыквенного цвета, а янтарного. А эти «штучки» назваются бисер!
Он пожал плечами.
— На мужской одежде его нет, поэтому не вижу тут проблемы. Вопрос лишь в том, поможете ли вы мне, мисс Торп?
Она молчала.
— Поскольку вы пользовались моим именем… — вкрадчиво напомнил он.
Шесть недель спустя Колин сидел в гостиной миссис Юинг. Он уже успел привыкнуть к этой комнате. В конце концов, на протяжении последнего месяца он проводил в ней почти каждый день.
Они с Луизой сидели рядом за столом и рассматривали лежащий перед ними жилет.
— Откуда он взялся? — спросил Колин.
— От французской модистки мадам Карем. Вероятно, его заказал лорд Рочли. После обеда мне нужно отослать его обратно.
— Само собой разумеется, — пробормотал Колин. — Рочли — тупица. — Он хмуро посмотрел на полосатый жилет.
Луиза постукивала пером по столу.
— Так, посмотрим… — сказала она.
Колин склонился чуть ближе. У нее была самая красивая шея, которую он когда-либо видел. Один ее вид вызывал у него жажду, опьянение…
— «Мода предписывает носить жилеты из полосатого тулинетта[7]», — задумчиво произнесла Луиза. — Хорошо звучит. А потом можно добавить что-нибудь личное. «Хотя выбор цвета, естественно, остается за владельцем, мистер Итеридж желает сообщить, что лично он предпочитает бутылочно-зеленый с тонкой — очень тонкой — полоской темно-красного цвета, что обеспечивает…»
Она подняла взгляд и увидела, что он улыбается. Головокружительная волна жара опалила ее живот.
— Не мистер Итеридж, — поправил Колин. — Вы же пишете от лица Солсбери, помните?
— Конечно, — кивнула Луиза, заморгав при виде выражения его глаз. — «Солсбери советует оливково-зеленый…»
Он постучал по ее руке пальцем:
— Вы говорили про бутылочно-зеленый, — перебил он.
— О, неужели! — Луиза с тревогой поняла, что от одного лишь этого прикосновнения ей захотелось заерзать на своем месте, поэтому поспешно спросила: — Ну хорошо, а что вы сами собираетесь написать об этом жилете?
Колин улыбнулся.
— Я не собираюсь об этом писать. Мне не нравится эффект от полоски. Мужская талия при этом выглядит странно.
— Так и задумано, — пояснила Луиза. — Видите, как полоски сходятся к пуговицам на талии?
— Мне это кажется фатовством, — заметил Колин.
Салли тихо посапывала, восприняв свою роль компаньонки как приглашение поспать.
— Я напишу правду, — сказал он, наклоняясь ближе к Луизе.
— И в чем… — она постаралась говорить спокойно. — И в чем же, по-вашему, заключается правда?
