— А он-то какую роль играет во всем этом? — удивленно спросил Таррант, кивая на раненого бандита.
— Никакой, по сути дела, — сказала Модести, взяв сигарету. Вилли поднес огонь. — Это случайность. Похоже, Пако решил взять Поля под наблюдение, поскольку что-то заподозрил. Когда на сцену вышла я, Диди пораскинул мозгами и счел полезным нас захватить. Но прежде чем докладывать Пако, он решил свести личные счеты.
— У Пако много глаз, — сообщил Вилли, появляясь с подносом, на котором стояли чашки с кофе. — Ко мне он тоже приставил хвоста, но я сильно сомневаюсь, что у парня будет возможность в ближайшее время доложить шефу.
— Что ты с ним сделал? — поинтересовалась Модести.
— Временно вывел его из игры, Принцесса. Или полиция отправит его за решетку за непристойное поведение, или он загремит в больницу. — Вилли нахмурился и докончил: — Не знаю, что делает нашатырь с фамильными ценностями.
— Объясни, что произошло, — сказала Модести. Вилли коротко поведал историю мотогонки, и она обратилась к Тарранту:
— Вы можете связаться со Вторым отделом и попросить их подержать того парня пару дней?
И Диди тоже. Таррант взял телефон со словами:
— Рене Вобуа просил меня обращаться к инспектору Дюрану, если потребуется их содействие. Французские законы созданы, чтобы помогать полиции делать свое дело.
Пятнадцать минут спустя к дому подъехал продуктовый фургон, и два молчаливых человека свели вниз и усадили в кузов Диди, на плечи которого был накинут плащ.
— Спасибо за кофе, — сказал Таррант, встал и взял свою трость. Взглянув на Модести, он произнес: — Жаль, что эта случайность застала вас врасплох. — И мягко добавил: — Не сочтите за назойливость, но я хотел бы получать от вас отчеты о развитии событий, как только вам позволит время.
— Вы в «Грей д’Альбионе» с Абу-Тахиром?
— Да.
— Мы свяжемся с вами, как только получим сведения от Николь. Это будет довольно поздно ночью.
— Я не будут спать. Равно как и его высочество. Ну, а теперь, моя милая, всего наилучшего.
Когда Таррант удалился, в квартире воцарилась тишина, которую нарушало только насвистывание Вилли в маленькой спальне, где он распаковывал свои вещи.
— Как руки? — спросил Хаган Модести.
— Через несколько часов будут в полном порядке.
— Наверно, очень больно?
— Ничего страшного.
Он мрачно посмотрел на нее и сказал:
— Извини… Пожалуйста, извини. Но когда я вспоминаю, как та сволочь сидела там и лапала тебя…
— Что за глупости, — перебила его Модести, махнув рукой. — Со мной и не такое бывало. Главное в другом. Мы дали маху. Оба. И ты, и я.
— Ты?
— Ну да. — Голос Модести сделался резким. — Если бы я не… — она повела рукой, — не расслабилась после наших с тобой упражнений, я поняла бы: что-то не так. Позови, пожалуйста, сюда Вилли.
Хаган посмотрел на нее, потом прошел в спальню. Вилли появился в большой комнате. В одной руке у него был тот самый нож, которым он запустил в Диди, а в другой — брусок карборунда. Вилли ухмылялся.
— Жаль, ты не видела того болвана на мотороллере, — весело сказал он. — Вот была умора, Принцесса…
— Минутку, Вилли. Я хочу задать тебе один вопрос. — Она пристально посмотрела на него и спросила: — Ты не хочешь выйти из игры?
Он сразу понял смысл вопроса и не стал притворяться.
— Спокойно, Принцесса, — мягко сказал он. — Просто ты сама еще не все толком взвесила. Но это одно из лучших событий в моей жизни. И Поль молодец…
— Не надо гладить меня по головке, Вилли, — мрачно проворчал Хаган.
— Зачем мне это нужно? — невозмутимо отозвался Вилли. — Ты шлепнулся на ровном месте, приятель. И Принцесса тоже. И со мной такое случилось — незадолго до всего этого. Неприятно, но полезно. Лучше получить хорошую взбучку в первом раунде, тогда, может, это пойдет на пользу, и потом ты будешь драться лучше.
Хаган засопел и попытался что-то сказать, но тут Модести жестом перебила его.
— Тихо. Вилли не шутит. И, наверно, он прав. Модести подошла к окну и выглянула. Взгляд ее был отрешенным. Хаган заметил, что постепенно она стала успокаиваться, приходить в себя. Черты лица сделались мягче. Она вздохнула и снова повернулась к Полю и Вилли. На ее лице появилось нечто похожее на улыбку.
