В 1786 году он напишет трактат против Калиостро и Сен-Жермена и пять томов скучнейшего фантастического романа «Изокамерон».
Он работает непрерывно — но бесславно.
Принц де Линь говорит о его сочинениях, написанных до «Истории моей жизни»: «Его писания напоминают старинные предисловия — многоречивые и тяжеловесные».
Видимо, как литератор он и был представлен Вольтеру. Отсюда его фраза:
— Вот уж двенадцать лет, как я ваш ученик. И отсюда вопрос Вольтера:
— Какой род литературы вы избрали?
А ответ свой Казанова явно приписал позже:
— Пока я только читаю, изучаю людей, путешествую… Время терпит.
И вот, оказавшись в замке Дукс приживалом, старый литератор придумал, как услаждать хозяев. Он рассказывает им истории своей жизни — бесконечные истории про любовь.
Истории и вправду с ним случившиеся, а также услышанные от других, бесчисленные анекдоты, которые хранит его невероятная память, реальные и нереальные имена, которые соединяются с его фантазиями, — все сваливает он в один котел, все передает ему — герою своих рассказов, молодому Казанове.
Именно тогда он с горечью понимает: зачем изучать историю Польши, Венеции, размышлять и философствовать в «Изокамероне»? Вот что им нравится, вот за что они готовы платить… И он решает записать свои рассказы.
Уже приближаясь к могиле, старый литератор нашел себя. Работая по двенадцать часов в сутки, он открыл законы будущего успеха. Герой должен быть удачлив, публика любит истории о Победителе. О молодом Победителе.
Именно поэтому он вовремя остановился на середине своего повествования. Не потому, что боялся своих шпионских дел — кому они были известны! Он просто понял: Победитель не может быть стариком.
Вот откуда фраза в его письме: «Я решился бросить мемуары… ибо, перевалив за рубеж пятидесяти лет, я смогу рассказывать только о печальном…»
И был еще один закон, тоже им открытый.
Казанова-старик хорошо знал людей: если рассказывать им о себе вещи низкие — только тогда они поверят и в высокие. Чтобы люди верили во все его фантастические любовные победы, он решает открыть им «преисподнюю любви», как назовет ее кто-то из исследователей… И он описывает свои бесконечные венерические болезни, мочу в ночном горшке, пот любовного труда — тайную физиологию любви.
Правда, он немного перестарался.
«Остановило меня в моих набегах лишь недомогание, каковым наградила меня одна красавица венгерка… было оно седьмым по счету», — так Казанова пишет о времени, когда ему было только двадцать пять лет. А впереди была еще целая «эротическая Илиада»!.. Нет, не создать бы ему эту книгу, не осилить, приближаясь к семидесяти годам, труда по двенадцать часов в сутки, требовавшего физической мощи и главное — памяти, если принять на веру такие сообщения…
Все была игра, все была — литература!
Но, рассказывая о Победителе, литератор Казанова не забывал о морали, как не забывали о ней создатели Дон Жуана, отправляя своего героя в преисподнюю. Порок — пусть самый обольстительный — должен быть наказан! И оттого в конце первого акта книги и появилось то самое наказание героя — коварной шлюхой.
Итак, он был сочинен, молодой Казанова, как был сочинен молодой д'Артаньян.
Д'Артаньян побеждал на полях битв, и Казанова — на полях битв (в бессчетных постелях). Великие истории о Победителях!
Но «тикали часы», и «весна сменяла одна другую». Закончился XVIII век. И те, кто отрубил голову королю в Париже, уже успели порубить головы и друг другу. И все это время в столице Франции сбрасывали статуи — сначала королей, потом революционеров, потом корсиканца, сменившего этих революционеров… А потом все статуи возвратили на место.
К двадцатым годам XIX века эта скучная карусель сменилась мифом. Мифом о Золотом Времени, об утерянном Галантном XVIII веке… Так что книга Казановы, начавшая печататься в 1822 году, поспела вовремя.
И Казанова шагнул в этот новый век, век рантье, в великолепии своих бессчетных любовных приключений, заставив печально вздыхать все будущие поколения женщин.
Юный Казанова в книге старого Казановы сумел соблазнить сто двадцать две женщины. Старик Казанова своею книгой сумеет соблазнить их всех!
