Еще сильнее критика нашей страсти к сложению ответственности при помощи разных совещаний и комиссий, сделанная Елизаветою I в высочайшем повелении главнокомандующему: «Этих бесплодных совещаний в нынешнюю кампанию Семилетнюю войну столько было, что наконец самое слово совет омерзит».
О своей книге могу сказать то, что Монтень говорит о своих знаменитых «Опытах»: C’est un livre de bonne foi[10]. Мнений я не искажал и добросовестно группировал их, конечно, по тому плану, которого держался[11]. Это признает и А. С. Суворин в своих маленьких письмах, говоря, что
составитель до конца остается человеком со вкусом, знающим цену истинного остроумия и хорошо чующим недостатки русской жизни. Такие достоинства в собирателе, скажу кстати, в подобных книгах необходимы, придавая им свой отпечаток и оригинальность.
Утомление при чтении книги, по мнению г. Суворина, является не столько от самого однообразия собранных мнений, сколько от однообразия русской жизни:
Да, наша Русь страна малокультурная, в этом отношении Петр Великий и гр. Закревский одинаково мыслят. Как Петр думал, что «наши люди ни во что сами не пойдут, ежели не приневолены будут», так и гр. Закревский думал спустя более ста лет, и многие думают так и доселе. И от этого-то именно, от этого «приневоливают» русская жизнь, смею думать, и остается малокультурной. Дали бы ей свободу развернуться, не втискивали бы ее в рамки «приневоливания», может, совсем другое было бы. Даже большинство тех несомненно почтенных и значительных людей, мнения которых приводит К. А. Скальковский, иначе бы выражались, в более свободном и содержательном и менее ругательном тоне, и, вероятно, более бы дали русской жизни своими способностями.
Составитель
С.-Петербург, 1 февраля 1904 г.
На зеркало нечего пенять, коли рожа крива.
Русская пословица
Русская жизнь так еще груба,
что льстить ей нечего — она требует
правды везде, какова бы она ни была.
Суворин
* * *
Босоты да наготы изнавешаны шесты, а холоду да голоду амбары стоят.
Народная пословица
* * *
Хороша наша деревня,
Только улица грязна;
Хороши наши ребята,
Только славушка худа.
Народная пословица
* * *
On n’a pas idée de ce qu’est la Russie quand on ne l’a pas vue[12].
Павел
* * *
Черт догадал меня родиться в России с душою и талантом.
А. Пушкин
* * *
Все мы рождены под каким-то бедственным созвездием. Не только общественное благо, но и частное не дается нам. Черт знает, как живем, к чему живем! На плахе какой-то роковой необходимости приносим в жертву друзей своих, себя, бытие наше.
Кн. П. Вяземский
* * *
Бог ухабов, бог метелей,
Бог проселочных дорог,
Бог ночлегов без постелей —
Вот он, вот он, русский Бог!
Бог холодных, Бог голодных —
Нищих вдоль и поперек,
Бог имений безотходных —
Вот он, вот он, русский Бог!
Кн. П. Вяземский
* * *
Да как же не ложиться парам на желудок, сердце и ум на этой гнилой и смердящей почве! Ничего целебного, чистого, благовонного из нее не курится, а все дрянь, вонь и густота.
Кн. П. Вяземский
* * *
Что за жизнь наша здесь, где небо пасмурное, а земля еще пасмурнее, где нельзя греть ни брюха на солнце физическом, ни сердца на солнце нравственном!
Кн. П. Вяземский
* * *
Вся наша Россия, если стереть ее крайности, стереть очень богатых и очень голодных, очень знатных и очень ничтожных, очень ученых и очень невежественных, есть бедный армейский офицер, мечтающий о великих подвигах и осужденный на темную, серую ежедневную работу без конца и начала…
С. Сыромятников (Сигма)
* * *
Я узнал Россию: все, что полезно, умно, касается общего дела и направлено к возвышенной цели, и при этом не имеет в виду мелких интересов и выгод, встречает лишь препятствия и затруднения, между тем как все противоположное идет быстрыми шагами.
Граф Г. М. Армфельдт
* * *
Вот уже почти полтораста лет протекло с тех пор, как государь Петр I прочистил нам глаза чистилищем просвещения европейского, дал в руки наши все средства и орудия для дела, но и до сих пор остаются так же пустынны, грустны и бесплодны наши пространства, так же бесприютно и неприветливо все вокруг нас, точно как будто бы до сих пор еще не у себя дома, не под родною нашей крышею, но где-то остановились бесприютно на проезжей дороге, и дышит нам от России не радушным, родным приемом братьев, но какою-то холодною, занесенною вьюгою почтовой станцией, где видится один ко всему равнодушный станционный смотритель с черствым ответом: «Нет лошадей!»
