- Ой, Леночка, ой, мой дорогой внучок Митенька... - нараспев причитала она. Все, как он и ожидал.
- Да не надо же, мама, не надо, - шептал он, целуя мать в пухлую щеку. - Не надо, пожалуйста...
Поднялся и отец, легонько отстранил мать, протянул сыну крепкую заскорузлую ладонь. Потом они по-мужски обнялись и поцеловались.
- Встречать ходили на вокзал, как это мы тебя там упустили... всхлипывала мать, пытаясь достать дрожащими пальцами ключ из кармана пальто.
- Да я же говорил, что встречать не надо, час пик, давка такая, черта с два там кого найдешь, в этой давке, - ворчал Алексей.
- Да как же сыночка не встретить, как же не встретить, такие дела, ой, какие страшные дела... - продолжала голосить мать, никак не в состоянии вставить ключ в замок.
Отец легонько отстранил ее и открыл дверь.
Вот она, родная квартира... Только все как-то по-другому... Другая мебель, другой запах... Довольно уютно, но все какое-то чужое...
- Таня-то где? - пробасил Алексей, ставя чемоданчик на пол.
- Она с Сашенькой пошла в музыкальную школу, я говорила ей, пропустите сегодня, Лешенька приезжает, а она ладит свое, обязательно надо, и все тут... Ты же знаешь ее характер... Ее не переспоришь...
- С мужем-то не сошлась? - равнодушно спросил Алексей, только бы не молчать и не слушать причитания матери.
- Откуда там? Да и не надо, ну его к лешему, алкаша этого, - говорила мать, снимая с себя пальто.
Снял плащ и кожаную кепочку и Алексей, и мать снова заголосила, взглянув на сына.
- Коля, погляди, Коля, он же весь седой... Коля, ты погляди, ты что, не видишь, что ли? Ой, ой, ой, сыночек, родненький, тебе только тридцать три, а ты весь седой, как старик... Ой, сыночек...
- Голова болит, мам, - мрачно процедил Алексей, снял мокрые ботинки и прошел в комнату. Да, здорово тут все изменилось за эти годы...
- Ладно, ладно, не буду, не буду, я пельмешек налепила, сейчас разогрею, покушаешь домашнего...
Накрыли на стол, но даже материных пельменей не хотелось Алексею. Он не мог дождаться того момента, когда отец откроет бутылку водки и нальет ему полный стакан. "Нет, - неожиданно подумал он. - Это не мой дом, здесь все чужое, мой дом остался там, в гарнизоне, среди пыли и духоты, среди ишаков и верблюдов... А здесь я жить не буду, не могу..."
Наконец-то пришла долгожданная минута. Отец чинно, молча налил всем по рюмке водки.
- Царство им небесное, - глухо произнес он, поднял рюмку и залпом выпил. Мать не выдержала и снова заголосила. Тут раздался звонок, и она побежала открывать.
Вскоре на пороге комнаты появилась Таня, держа за руку Сашку. Сходство с покойным Митенькой было настолько разительное, что Алексей вздрогнул и побледнел.
- Здравствуй, Лешка, - тихо произнесла Таня и обняла брата. - Ты извини, Сашке обязательно надо было сегодня в музыкалку, контрольный урок, понимаешь...
- Дядя Леша! - закричал Сашка и подбежал к дяде, но тот стоял бледный и недвижимый, не в состоянии произнести ни слова. Все переглянулись. Алексей поднял свою рюмку, залпом выпил, а потом дрожащей рукой налил себе еще и опять выпил.
- А стаканов в доме нет, что ли? - хрипло спросил он. - Это какие-то наперстки, я же мужик как-никак...
Пораженный его раздраженным тоном, Сашка осекся и обиженно приостановился на середине комнаты. Таня укоризненно поглядела на брата.
- Он не понимает, Леш, - тихо сказала она. - Ему только восемь.
- Извини, - проворчал Алексей, подошел к племяннику и протянул ему свою загорелую шершавую руку. - Здорово, Александр, как дела?
- Хорошо, - прошептал мальчик.
- Ну и хорошо, раз хорошо, - только и сумел произнести Алексей...
...На следующее утро, проснувшись часов в пять, Алексей вышел из дома и побрел к вокзалу...
В голове было мутно, его тошнило, он не мог даже курить. Хотелось опохмелиться, но он понимал, что в такое время это сделать невозможно. Надо было терпеть.
И тем не менее, как ни странно, настроение было бодрое. Погода улучшилась, было прохладно, но дождя не было, светила полная луна. И Алексей шагал на первую электричку... Ноги сами несли его туда. Он отчетливо понял, что не может здесь оставаться, хотя бы по той причине, что в маленькой двухкомнатной квартире ему просто не было места. Он провел ночь в комнате с родителями на скрипучей раскладушке, постоянно ощущая, что родители не спят. А сам, поворочавшись, утомленный дорогой, заснул часа в два ночи. А проснувшись, умылся, побрился, написал записку родителям и, не взяв с собой ничего, вышел из дома...
