Несколько секунд Сара просто пялилась на него.
– А вот сейчас я думаю, что прошлой ночью в твоей голове крутилось, скорее, что-то вроде: «Мне нравится, как твои буфера смотрятся в этом платье».
– И это тоже. Но признавая потрясность твоих буферов, не могу не отметить, что без платья они бы понравились мне ещё больше.
– Знаешь… – Она наблюдала за тем, как Такер размешивает кофе. – Наверное, мне не стоит признавать этот комментарий приличным.
– Почему нет? Он честный. Никаких тебе плясок вокруг того факта, что мы тащимся друг от друга.
– А мы тащимся? – Сара взяла с большого блюда абрикосовую лепешку и едва ли не швырнула на его тарелку.
Такер поразмыслил, решил, а почему бы нет, потянулся через прилавок и обхватил её щеку ладонью.
– Ты мне скажи.
И поцеловал Сару.
Он чувствовал её раздражение, но это лишь добавило поцелую сладости, когда Сара издала беспомощный глубокий стон. Она его хотела, но восторга по этому поводу не испытывала. И хорошо. Значит, они, фигурально выражаясь, в одной лодке.
«А лодку, – подумал Такер, наклоняя голову и углубляя поцелуй, – нехило так швыряет». На прекрасных крутых волнах желания.
– М-м-м… Стой. Боже… – Сара с затуманившимися глазами отшатнулась и оперлась о прилавок.
Такер откинулся назад, отхлебнул кофе.
– Так ты говорила…
Она нахмурилась:
– Что ты надменный, самоуверенный человек.
– От которого пальцы на твоих ногах поджимаются.
– Ты самый… – Она глянула вниз, потом снова на него. – Ты даже не видишь мои пальцы.
– Видимо, это были мои.
Смех просто выплеснулся из неё, точно россыпь ярких цветов.
– Иисусе. – Сара прижала ладони к глазам. – Это торговое заведение. Не заднее сиденье твоей машины.
– У меня только пикап. Без задних сидений.
– Ой, да не цепляйтесь к мелочам, острослов.
Когда она просто развернулась и исчезла за той же дверью, где недавно скрылась Элли, Такер засомневался, а не ошибся ли он.
Неужели он её разозлил? Или того хуже, с учётом подслушанного в ночь, когда они нашли мёртвую крысу – неужели он как-то её напугал?
От этой мысли лепёшка, которую он как раз откусил, на вкус показалась не лучше опилок.
Но через несколько минут Сара вернулась с книгой в бумажной обложке.
Со знакомой книгой.
Сара положила её на прилавок. Слегка помятая, с несколькими загнутыми уголками страниц – явно личная копия.
– Я прочла твой роман, Такер. В прошлом году, когда клиентка из книжного, которым я управляла, попросила заказать ей экземпляр.
Опилки собрались в комок, и Такер сглотнул.
– Отлично.
– Не собираешься спросить, что я о нём думаю?
– Полагаю, ты сама всё расскажешь без подсказок. Люди обычно так и поступают.
– И наверняка либо хвалят, либо ругают, в зависимости от обстоятельств. И зная о твоём отношении к приватности, предполагаю, это одна из причин, по которым ты используешь псевдоним.
– И ты права.
– А ещё одна, – она склонила голову, – желание отделить себя от деда.
– Два из двух. Мне не нужны его деньги и точно не нужно его имя.
Сара мгновение помолчала.
– Я настолько зауважала тебя сейчас, что хочу продолжить поцелуй с того места, на котором мы остановились.
– Это же торговое заведение, – напомнил Такер. – Но моя кровать чуть позже совершенно свободна.
– Я сказала «поцелуй».
– Я весьма хорош в расшифровке контекста.
Она постучала длинным изящным пальцем по книге:
– Ты весьма хорош и в его описании. Подтекст «Сердца» в том, что жизнь очень часто нерадостна, подчас несправедлива.
– Плохое случается. Имеет значение то, как ты с этим справляешься.
– Смерть Джолин разбила мне сердце.
– Хэнку тоже. – И оставила несколько шрамов на сердце Такера. – С обоими жизнь обошлась круто.
– Сначала война не давала им сойтись, и Джолин, беременная от Хэнка, вышла за другого. Его почти убили, она поверила в его смерть, а Хэнк вернулся раненым, психически и эмоционально. Он нищий и бездомный. Джолин находит его на улице…
– Я в курсе сюжета, Рыжик.
– Но они прошли сквозь все испытания – их узы не разрушились. А потом её убил муж.
– А Хэнк, – продолжил Такер, чувствуя всплеск оборонительной досады, – смог подняться над обстоятельствами, над горем и воспитать их общего сына.
