Такер остановился перед указанным залом.
– Только не когда я рядом с тобой, красавчик. – Может, сам он и мог похвастать хорошей формой, благодаря бесчисленным часам физических упражнений, и знал, что его чуть грубоватый вид нравится некоторым женщинам, но Мейсон был… Мейсоном. – В любом нормальном месте на планете на меня бы и не глянули, но тут женщины слышат имя Петтигрю и сразу теряют всякий здравый смысл. Ну кто готовит запеканку для незнакомого парня?
Мейсон вздохнул:
– Жаль, что ты не дал открыть дверь той дамочке. Я бы с удовольствием поел хорошей домашней еды.
– Возможно, мне стоит повесить табличку «Я не наследник Карлтона Т. Петтигрю».
– Или же просто наслаждаться вниманием прекрасного пола.
– Не все из нас такие легкомысленные.
– А жаль. Хотя, должен признать, для разнообразия неплохо побыть на вторых ролях. Господь свидетель, с твоим дивным характером тебе понадобится помощь.
– Закончил?
Мейсон задумался:
– Пока что да.
Такер дёрнул ручку, но дверь не поддалась. Попробовал ещё раз, и тут из-за угла появилась библиотекарша, передвигаясь так быстро, как только позволяли шпильки.
– Простите. Я вспомнила, что вчера на ночь мы закрыли эту комнату, потому что в конференц-зале проходила встреча гильдии искусств.
– Почему? Разве у художников есть привычка заляпывать краской микрофильмы? – поддразнил Мейсон, флиртуя на автомате.
Щёки рыжули стали даже краснее её волос.
– Мы недавно выяснили, что лучше во время таких встреч запирать другие комнаты.
– Кажется, их проделки носят более личный характер, – пробормотал Мейсон, пока услужливая девушка возилась с замком.
Такер невольно улыбнулся, но тут она повернулась и явно приняла улыбку на свой счёт.
– Вот, прошу, мистер Петтигрю.
«Чёрт, надо просто сменить фамилию». Он ведь делал это раньше.
– Спасибо.
– Диди.
– Простите?
– Меня зовут Диди. – Библиотекарша протянула руку. – Диди Маккенна.
Такер уставился на ладонь, будто на заряженный пистолет, и кратко пожал.
– Если вам понадобится что-то ещё…
Диди не закончила предложение, но когда Мейсон поощрительно замахал руками у неё за спиной, Такер покачал головой:
– Не понадобится.
* * *
Сара попрощалась с мистером Пинкни и вышла из скобяной лавки. Маленький старичок владел магазином столько, сколько она себя помнила, а в глубоких карманах его полукомбинезона всегда находились мятные леденцы для детей покупателей. За годы Сара съела, наверное, не меньше сотни.
«Точнее, сто одну», – поправила она себя, с улыбкой смакуя вкус перечной мяты на языке. Никогда не могла отказать старику.
Заметив, что Гав всё так же привязан к деревянной скамейке, только теперь от усталости забрался под сиденье, Сара улыбнулась шире. Она оставила ему миску с водой, но, кажется, настроения псу это не добавило.
Он встретил её с печальной гримасой на морде.
– Клянусь, подумала бы, что ты стареющий бассет-хаунд, а не относительно молодой… кто ж ты там.
Выяснить породу Гава не представлялось возможным. Хотя, судя по размеру и цвету, у него в предках был золотистый ретривер, скрещенный со слизнем и, может, ослом.
– Физическая нагрузка тебе на пользу, – заметила Сара и наклонилась, чтобы отвязать поводок.
– Похоже, тебе она точно на пользу.
Она вздрогнула, прижимая к себе пакет с щёткой. Этот голос…
Сара закрыла глаза и словно вернулась на двенадцать лет назад. Она слышала этот голос бесчисленное множество раз, когда его владелец издевался над ней и дразнил. Но в ту ночь от него воняло алкоголем, и ей было по-настоящему страшно.
Взяв себя в руки, Сара вооружилась выстраданным самообладанием, выпрямилась и повернулась, ожидая наткнуться на насмешливый взгляд Остина Линвиля.
Только вот увидела другое лицо.
Её окликнул не Остин, а его брат.
– Джонас, – холодно поздоровалась Сара.
«Могла бы и вспомнить, что Остин всё ещё в тюрьме». Осознав, что совершенно бездумно пошла на поводу у эмоций, она встревожилась.
– Сара, – насмешливо ответил Джонас.
Пусть она и знала, что у братьев одинаковые светло-каштановые волосы и плотное сложение, но никогда прежде не замечала, насколько похожи их голоса.
Возможно, потому, что обычно говорил только Остин.
