— Еще кое-что, Рэнди, — остановил его Стоттлмайер. — Проверь выписки по кредитным картам жертв за недавние покупки в обувных магазинах и универмагах. Может, они покупали обувь в одном месте.
— Это целый список, — растерялся Рэнди. — Мне бы не помешал помощник.
— Получишь всю необходимую помощь.
— А чем будете заниматься Вы? — многозначительно спросил Дишер.
— Капитанскими делами, — рявкнул Стоттлмайер и грозно уставился на Дишера, подталкивая приступать к делам.
— Точно, — стушевался Дишер и поспешил выполнять приказ.
Монк махнул офицеру, одолжившему бинокль. Его фамилия Милнер и, если б не его обручальное кольцо, я заинтересовалась бы и его именем.
— Спасибо, что одолжили, — Монк вернул бинокль офицеру Милнеру, затем махнул мне рукой, требуя дезинфицирующую салфетку. Я полезла в сумочку и подала одну.
— С удовольствием, сэр, — отчеканил офицер Милнер. На мгновение мне показалось, что он отсалютует. В отлично накрахмаленной униформе, он держался почти с армейской выправкой. Возможно, именно это и привлекло меня. — Удивительно, как Вы замечаете мельчайшие детали.
— Хороший бинокль, — вытер руки Монк.
— Вы просто скромничаете, — заметил офицер Милнер.
— Да, — согласился Монк. — Так и есть.
Мы двинулись к моему джипу. Капитан нас встретил.
— Слушай, хочу предупредить тебя кое о чем, — прошептал он, явно не желая привлекать лишнего внимания.
— О, пресвятая Богородица, — ахнул Монк, пятясь назад.
— Что? — не понял Стоттлмайер.
Монк сгорбился и закрыл лицо руками. Я наклонилась к нему и шепнула на ухо: — Что случилось, мистер Монк?
— Я не знаю, как сказать ему…
— Что сказать?
— Он наступил на ЭТО, — выдохнул Монк.
— На что?
— ЭТО, — остолбенел Монк.
Я оглянулась на Стоттлмайера, затем на его ботинки. Капитан проследил за моим взглядом. Он вляпался в собачье дерьмо.
— О, черт, — заскреб капитан подошвой правого ботинка о край тротуара.
— Нет! — воскликнул Монк. — Вы с ума сошли? Вокруг Вас невинные прохожие!
Стоттлмайер хотел поставить ногу обратно на землю, но Монк снова завопил. Таким образом, капитан стоял на одной ноге, согнув другую в колене, грязная подошва зависла над землей.
Монк обратился к сотрудникам полиции и экспертам: — Всем отойти. Назад. Ради вашего блага. Мы никому не хотим причинить ущерба.
— Хорошо, Монк, — сдался капитан. — Чего ты от меня ждешь?
Стоттлмайер, искусный в обхождении с Монком иногда больше, чем я, желал быстрее разрулить ситуацию.
— Не двигайтесь, — Монк бросился к фургону экспертов места преступления.
— Я и не двигаюсь, — буркнул Стоттлмайер. — Господи, такие муки за попытку быть тактичным.
— Что случилось? — поинтересовалась я.
— Это должен услышать Монк, — сказал Стоттлмайер.
Монк вернулся с несколькими большими мешками для улик и протянул мне.
— И что мне делать? — хмыкнула я.
Монк посмотрел капитану в глаза. — Мы пройдем через это испытание вместе. Я Вас не брошу, капитан.
— Ценю, Монк.
— Слушайте внимательно, следуйте моим указаниям до последней буквы и все у Вас будет в порядке. Снимите ботинок очень медленно и положите в мешок.
Капитан наклонился.
— Подождите! — закричал Монк, напугав капитана, и тот едва не потерял равновесие.
— Что опять? — рассердился Стоттлмайер.
— Перчатки, — пояснил Монк.
Нахмурившись и прыгая на одной ноге, Стоттлмайер сунул руку в карман, надел пару перчаток, а затем медленно снял ботинок.
— Я хотел сообщить вам, что рядовые в управлении работают без договора более года, — хмурился капитан. — Город хочет сильно сократить нашу зарплату, медицинские льготы и пенсионные взносы. Наши профсоюзные представители пытались образумить их несколько месяцев, но город не отступил от своих намерений.
Угождая Монку, Стоттлмайер держал в руках ботинок, словно нитроглицерин, осторожно переместив его в мешок, который я открыла перед ним.
— Закрой мешок, — распорядился Монк.
Я закрыла.
— Дело в том, — продолжил капитан, — что переговоры провалились сегодня утром. Обе стороны отошли от стола.
Монк помахал технику, указывая забрать у меня мешок.
— Отнесите в отдаленное место, в пятидесяти милях от ближайшего населенного пункта и сожгите, — поручил ему Монк, а потом снова повернулся к Стоттлмайеру. — Теперь носок.
