Мишка, Серёга и я - страница 13

— Ты? — спросила Аня. — Это ты мне написал, да?

Ребята с любопытством прислушивались. Мы-то знали, кто это «А. С.».

— Стихи там есть? — спросил Аню Серёга.

— Есть.

— «Я красивых таких не видел»? — в восторге спросил Мишка.

— Значит, ты? — растерянно сказала Аня.

— Не, — ухмыльнулся Серёга. — Он малограмотный.

Стихов не запоминает.

— Ребята, — сказала Аня. — Передайте этому «А. С.», что «поухаживать» пишется через «и». А то неловко все-таки. Это ведь не диктант.

Андрей вспыхнул, прищурившись, оглядел Аню, заложил руки в карманы и неторопливо пошел к двери. А я почувствовал себя таким счастливым, что изо всех сил застучал крышкой парты.

Мальчишкам нашего класса Аня понравилась. Мишка Сперанский на другой же день будто случайно познакомил ее с секретарем комсомольской организации; Серёга Иванов здоровался с ней, как с парнями: делал вид, что поплевал на ладонь, и со всего размаху хлопал по руке.

Аню это, по-моему, немного смущало. Но все-таки она каждый раз сама протягивала Серёге руку. При этом у нее был гордый и немного опасливый вид. Словно она пожимала лапу хищнику.

Зато наши девочки невзлюбили Аню. Мы уверяли их, что они просто завидуют. Ведь Мальцева самая красивая в классе!

Однако девчата возмущенно возражали, что дело совсем не в этом. Просто Мальцева задается. Подумаешь, была в Монголии!

Только Ира Грушева быстро подружилась с Аней и даже села с ней на одну парту. Но Ира легко попадала под чужое влияние. В прошлом году она познакомилась с какой-то спортсменкой и, подражая ей, остригла волосы «под мальчика». Теперь она во всем старалась подражать Ане, Ира рассказывала девочкам, что шьет себе платье, совсем как у Мальцевой. Скоро они будут ходить, как две сестры. Жаль только, волосы медленно отрастают и их пока нельзя уложить в такую же прическу, как у Ани.

От Иры Грушевой мы узнали, что Аня живет с отцом и домработницей. Когда к отцу приходят гости, хозяйничает за столом Аня. Случается, что она убирает со стола вино и говорит взрослым:

— Довольно. Вы уже сегодня достаточно выпили…

Гости приносят ей цветы и не начинают есть, пока она не сядет за стол. Кто-то даже привез ей из Парижа духи «Шанель», и Аня ими душится. (Это особенно поразило Иру. Ей на день рождения подарили духи «Черный ларец», но мама убрала их в шкаф и сказала: «Станешь взрослой, тогда…»)

Я очень жалел, что у меня нет закадычного и благородного друга. Он рассказал бы Ане всю правду обо мне. Когда я после этого вошел бы в класс, Аня взглянула бы на меня удивленно, а может быть, и с восхищением.

Но моим приятелем был только Мишка да через него Сергей Иванов. Нечто вроде двоюродного товарища. А они меня не очень уважали. Серёга как-то заявил мне, что я напоминаю ему голову профессора Доуэля: думаю много, а больше ни к чему не пригоден.

Любопытно, почему ко мне так относятся в классе? Кажется, я не глупее остальных и читаю больше, чем они. Но ребята всегда с готовностью посмеиваются надо мной. Вероятно, потому, что я не могу за себя постоять. Раньше я просто плакал, отвернувшись к стене и загораживаясь локтем. А теперь надуваюсь, краснею и молчу.

Аня сразу почувствовала, как ребята относятся ко мне. Она почти никогда меня не замечала. За исключением тех случаев, когда я рассказывал что-нибудь интересное. Да и тогда она прислушивалась только издали. Женщинам в ее возрасте, видимо, нравятся лишь красота и мускулы.

В школьном вестибюле было суетливо и весело, как на катке. Не обращая внимания на первоклашек, которые с визгом носились по скользкому кафельному полу, и на десятиклассников, важно и басовито переговаривавшихся у гардероба, я разделся и стал подниматься по лестнице.

До самого класса я, к счастью, не встретил никого из наших. У двери с табличкой «Восьмой «г» я на минуту остановился. У меня было такое ощущение, что, как только я войду, все сразу застынут, словно в детской игре «Замри», и уставятся на меня. Тишина. Враждебность. И чей-то негромкий смешок.

Глубоко вздохнув, я решительно толкнул дверь.

Одни сразу заметили мое появление, другие не обратили на меня никакого внимания. Сашка Гуреев, ловко убегая от девчат по партам, крикнул мне, смеясь: