Стол сорвался с места, перевернулся и с оглушительным треском врезался в стену. Со всех сторон послышались испуганные крики, я тоже вскочил на ноги.
— Никто не пострадал? — спросил я, оглядывая кафе.
— Что случилось? — спросила девушка.
— Дикий и странный порыв ветра или что-то в этом роде, — сказал я. — Нам лучше уйти.
— Конечно, — пробормотала она, разглядывая обломки. — Неприятности мне не нужны.
Я швырнул на стол несколько монет, и мы вышли на улицу. При этом я говорил без умолку, чтобы щекотливая тема поскорее забылась. Похоже, мое красноречие подействовало. Во всяком случае Корэл не пыталась возобновить неприятный для меня разговор.
Мы продолжали прогулку в направлении Западной Виноградной; Оттуда, помня о пристрастии девушки к яхтам, я планировал спуститься к порту. Но она вдруг взяла меня за руку и остановилась.
— Скажите, а правда, что на вершину Колвира можно подняться по огромной лестнице? Я слышала, ваш отец пытался однажды поднять туда своих солдат, их обнаружили, и ему пришлось пробиваться с боем.
Я кивнул:
— Да, правда. Старая история. С тех пор лестницей никто не пользовался. Но она в приличном состоянии.
— Я бы хотела ее увидеть.
— Хорошо.
Мы свернули направо и пошли вверх, в направлении Главной улицы. Навстречу попались двое рыцарей с гербом Ллевеллы. Проходя мимо нас, они отсалютовали. Интересно, случайное ли это совпадение или им было поручено следить за моими передвижениями? Похоже, подобная мысль посетила и Корэл; во всяком случае она удивленно приподняла бровь и взглянула на меня. Я пожал плечами и пошел дальше. Спустя мгновение я оглянулся, но рыцари уже пропали из виду.
Вокруг нас толпились люди в самых разных одеяниях, воздух был наполнен ароматами готовящейся на открытых жаровнях пищи, способной удовлетворить самые причудливые вкусы. Поднимаясь на гору, мы несколько раз останавливались отведать мясного пирога, йогурта и сладостей. Устоять перед этими искушениями мог только насытившийся до отвала человек.
Я отметил, с какой гибкостью Корэл преодолевает препятствия. Это было больше, чем природная грациозность: сказывалась общая жизненная установка, натренированность и готовность к схватке. Девушка порой оглядывалась; я тоже смотрел по сторонам, не замечая, впрочем, ничего подозрительного. Один раз, когда на порог дома, мимо которого мы проходили, неожиданно вышел какой-то мужчина, рука ее непроизвольно дернулась к кинжалу на поясе.
— Здесь так оживленно… — заметила Корэл спустя некоторое время.
— Да. Бегма, наверное, поспокойнее?
— Намного.
— Безопасно ли там гулять?
— О да.
— Проходят ли женщины военную подготовку наравне с мужчинами?
— Как правило, нет. Почему вы спрашиваете?
— Просто любопытно.
— Я немного училась драться с оружием и без него.
— Зачем это вам?
— Отец предложил. Сказал, что членам его семьи не помешает. Наверное, он прав. А вообще, он очень хотел иметь сына.
— Ваша сестра тоже училась боевым искусствам?
— Нет, ей это было не интересно.
— Вы планируете дипломатическую карьеру?
— Нет. Вы говорите с другой сестрой.
— Мечтаете о богатом муже?
— Да. Скучном и толстом.
— Что же вас интересует?
— Может, как-нибудь позже расскажу.
— Хорошо. Я напомню, если вы забудете.
Мы дошли до южной оконечности Главной улицы. Ветер окреп. Далеко внизу шумел зимний океан — свинцово-серый, с белыми барашками волн. Над волнами кружились множество птиц и дракон.
Мы прошли под Большой Аркой и оказались на смотровой площадке. Отсюда открывался завораживающий вид на черно-бурый берег и ведущую вниз крутую широкую лестницу. Волны оставляли на песке извилистые следы, похожие на морщины старика. Ветер здесь был пропитан солью и запахом моря.
Корэл непроизвольно подалась назад, потом опять приблизилась к краю.
— Вблизи лестница выглядит опаснее, чем я думала, — произнесла она наконец. — Наверное, когда по ней идешь, уже не так страшно.
— Не знаю, — ответил я.
— Вы ни разу по ней не спускались?
— И не поднимался тоже. Не было повода.
— А я думала, вас будет сюда тянуть после того, как ваш отец принял здесь роковое сражение.
— Моя сентиментальность проявляется в ином, — пожал я плечами.
