Миры Роджера Желязны. Том 2 - страница 108

Солнце скрылось за холмом, и Таннер ехал в бесконечной тьме. Высоко в небе, меж двух черных полос, появилась звездочка… Теперь огни мерцали и по сторонам, дома стояли теснее и придвинулись ближе к шоссе.

Он уже почти на месте. К кому обратиться в городе? В Лос-Анджелесе ему этого не сказали.

Улица была тиха и безлюдна. Таннер нажал на клаксон, и между зданиями покатилось гулкое эхо. В доме слева светилось окно.

Таннер остановился, перешел улицу и заколотил в дверь. Один телефонный звонок — и дело сделано.

Изнутри не раздавалось ни звука. Он толкнул дверь и обнаружил, что она заперта. Может быть, тут все умерли? Может быть, уже вообще не осталось живых?.. Придется вламываться.

Таннер сходил к мотоциклу за отверткой и вернулся к двери.

Выстрел и звук двигателя он услышал одновременно. Таннер быстро повернулся и стал спиной к стене, сжав в руке гранату.

— Стой! — раздалось из мегафона на подъехавшей машине. — Стреляем без предупреждения!

Таннер покорно поднял руки на уровень головы. В машине было двое полицейских, и тот, кто сидел на месте пассажира, нацеливал в живот Таннера револьвер.

— Ты арестован, — объявил он.

Водитель вылез из машины, обогнул ее спереди и медленно приблизился, позвякивая наручниками.

— Ну-ка, давай ручки…

И Таннер протянул ему чеку от гранаты. Полицейский тупо уставился на нее, а потом в его глазах вспыхнул ужас.

— У него бомба! Таннер криво улыбнулся.

— Заткнитесь и слушайте. Или стреляйте, и тогда вместе отправимся на тот свет. Мне надо добраться до телефона. Ящик на багажнике мотоцикла полон сыворотки Хавкина… Я привез ее из Лос-Анджелеса.

— По Долине на мотоцикле?!

— Моя машина сдохла на полпути от Олбани, как и те ребята, которые хотели меня остановить. А теперь заберите лекарство и доставьте его куда следует.

— Как вы себя чувствуете, мистер?

— Мне нездоровится. — Таннер выдавил улыбку. — Пока держусь, но рука устала. — Он вытащил из куртки письмо и передал его полицейскому с наручниками. — Моя амнистия. Выдана Калифорнией на прошлой неделе.

Полицейский открыл конверт и вытащил бумагу.

— Похоже на правду, — произнес он. — Выходит, Брейди доехал…

— Брейди мертв, — оборвал его Таннер. — Послушайте, мне плохо. Сделайте что-нибудь!

— О Боже, держите ее крепко! Садитесь в машину! Сейчас, мы только снимем ящик — это одна минута! Потом подскочим к реке, и вы бросите гранату. А пока держите ее изо всех сил!

Они отвязали ящик с лекарством и поставили на заднее сиденье. Правое переднее стекло опустили, и Таннер сел рядом с водителем, высунув руку наружу. Взревела сирена.

Боль постепенно распространялась по всей руке до плеча. Как приятно было бы разжать пальцы…

— Где вы тут держите свою поганую реку?

— Еще чуть-чуть, осталось совсем немного.

— Поспешите… — выдавил Таннер.

— Заедем на мост — и бросайте как можно дальше.

— Проклятье, у меня нет сил…

— Жми, Джерри!

— Я жму, кретин, но мы не на крыльях!

— Дурно… Я, кажется, вырубаюсь…

Машина влетела на мост и с диким скрежетом остановилась.

Таннер не успел открыть дверцу, как оба полицейских были уже рядом.

Он пошатнулся, и они подхватили его, подвели к ограждению.

— По-моему, я не…

Он выпрямился, отвел руку назад и швырнул гранату. Далеко внизу раздался взрыв, и вода забурлила.

Полицейские вздохнули, а Таннер хрипло рассмеялся.

— Со мной все в порядке. Я вас просто подкалывал.

— Ах ты!..

Потом он упал, и в свете фонарей они увидели, как разлилась по его лицу мертвенная бледность.

Когда весной, в день открытия памятника Черту Таннеру, заметили, что на постаменте выцарапаны непристойные слова, никто не догадался спросить у очевидного виновника, зачем он это сделал. А на следующий день было уже поздно, потому что он исчез из Бостона, не оставив своего адреса. Одну из украденных в тот день машин в городе никогда больше не видели.

Бронзового Таннера на бронзовом «харли» почистили и вновь спрятали под покрывалом, дабы сохранить для грядущих поколений. Но ветер, гуляющий по городской площади, все равно заносит его грязью, и небеса выливают на него нечистоты.