— Да.
Он открыл дверь в спальню. Она лежала в кровати и улыбалась ему.
— Придумала, с чего начать день.
Он сел на край кровати. Обнял девушку, мгновенно ощутив волнующее прикосновение теплой и нежной плоти.
— На тебе слишком много одежды, — сказала она, расстегивая его рубашку.
Высвободив руки из рукавов, он швырнул рубашку на пол. Снял брюки. Снова привлек ее к себе.
— Дальше, — попросила она, скользя взглядом по едва заметному шраму, сбегавшему вдоль носа на подбородок, шею, прочертившему правую сторону груди и живота. До самого паха. — Ну же.
— Несколько дней назад ты об этом даже не догадывалась.
Легко коснувшись губами, она поцеловала его в щеку.
— Ты почти целых три месяца и не подозревала о…
— Пожалуйста, сними это.
Он вздохнул, улыбнулся одной стороной губ и встал.
— Хорошо.
Подняв руки, сначала взял себя за длинные черные волосы, потом провел пальцами по пробору. Волосы, слегка потрескивая, отделились от черепа и остались в руке. Он бросил их поверх валявшейся на полу рубашки.
Правая сторона головы оказалась абсолютно голой, на левой начинали пробиваться черные волосы. Строго посередине черепа проходил тот самый едва заметный шрам.
Он приложил к макушке кончики пальцев, правой рукой сделал движение в сторону и вниз. Синтетическая подкладка живой плоти отделилась от электростатических креплений, и лицо открылось по вертикали вдоль линии шрама. Он потянул ее, обнажая плечо и всю руку до запястья. Словно это была не плоть, а тугая перчатка.
Точно так же, чуть слышно чмокнув, обнажились пальцы. Потом он отделил плоть от правого бока, бедра, ягодицы и снова присел на край кровати. Оголил ляжку, колено, икру, пятку. С пальцами на ноге поступил точно так же, как и на руке, высвобождая каждый отдельно. Наконец вся перчатка, имитирующая плоть, оказалась у него на коленях, и он положил ее поверх одежды.
Теперь, встав с кровати, он повернулся к Кэти, которая все это время не спускала с него глаз. На его губах была все та же полуулыбка. Правая сторона тела оказалась сделанной из темного металла и пластика — механизм с отверстиями и выпуклостями различной формы. Одни из них блестели, другие были тусклыми.
— Наполовину машина, — сказала Кэти, когда он к ней приблизился. — Теперь я знаю, что имел в виду тот мужчина в кафе, назвавший тебя получеловеком.
— Ему повезло, что со мной была ты. Кое-где к таким, как я, относятся враждебно.
— Ты красивый.
— Я знал девушку, у которой почти все тело представляло собой протез. Она просила, чтобы я никогда не снимал с себя перчатку. Ее возбуждала только живая плоть.
— Как называется такая операция?
— Латеральная хемикорпоректомия.
— А тебя можно починить? — помолчав, спросила она.
Он рассмеялся:
— Это совсем не сложно. Мои гены разложат на молекулы и вырастят то, что мне нужно. Для этого даже можно использовать кусочки моей плоти. Или же мне удалят остатки тканей и все тело сделают из биомеханических заменителей. Но мне нужны кишки, легкие и все остальное. Чтобы чувствовать себя человеком, я должен есть пищу, дышать, любить женщин.
Кэти провела ладонями по его ягодицам — металлической и той, что из плоти.
Когда все было кончено, спросила:
— С тобой произошел несчастный случай? Какой?
— Несчастный случай? Ничего подобного. Я отвалил за эту операцию кучу денег. И благодаря ей смог стать пилотом особого космического аппарата. Я киборг, способный напрямую соединяться с любой системой своего корабля.
Он встал с кровати, подошел к шкафу, вынул из него сумку, сдернул с вешалки одежду и запихнул ее в сумку. Потом направился к комоду, выдвинул ящик и переложил в сумку все его содержимое.
— Покидаешь меня?
— Да.
— Почему?
Он обошел вокруг кровати, поднял с пола плоть-перчатку, парик, свернул и засунул в сумку.
— Совсем не по той причине, которая, вероятно, пришла тебе в голову. Я сам только что все понял.
Она села в кровати.
— Ты разочаровался во мне из-за того, что я, узнав твой секрет, полюбила тебя еще больше. Тебе кажется, будто в этом присутствует какая-то патология и…
— Вовсе нет, — сказал он, надевая рубашку. — Еще вчера я бы вполне мог воспользоваться этим предлогом, чтобы покинуть твой дом со скандалом. Но сегодня я хочу быть честным с собой и справедливым к тебе. Вовсе нет.
