— Да, я же сказал, что заплачу вам эту тысячу в качестве неустойки за ваш сорванный по моей вине банкет. Хотя и не понимаю, каким образом он мог у вас сорваться, когда мои служащие все провели на уровне. Мое присутствие было обязательным? Вот как? Это значится в нашем договоре? Тогда хорошо, я сказал: хорошо! Я выплачу вам неустойку за один пропущенный день! Да я знал, на что шел! И я даже верну полученный от вас аванс! Да, перестаньте вы повторять одно и то же. Я же говорю, что знал, на что шел. И я вам выплачу тысячу долларов аванса и тысячу долларов в качестве неустойки. А теперь у меня для вас новость. Завтра и послезавтра я опять же не смогу приступить к работе. И нет! Платить я вам ничего на этот раз не буду. Теперь вы перечтите контракт. Там сказано, что я могу не выйти на работу как в случае тяжелой болезни, так и в случае экстренных обстоятельств! Надеюсь, что мое пребывание под стражей в связи со случившимся в доме убийством будет достаточно веским для вас обстоятельством!
После этого Сеня с размаху хлопнул трубкой по столу. И что-то прорычал.
— О, господи! — прошептала я. — Какой злой! Пошли отсюда скорей, пока он не вышел и не понял, что мы слышали его разговор.
И мы поспешно удалились дальше по коридору. Я не переставала думать о Сене. И о тех людях, кому он должен был целых две тысячи долларов. В общем-то большие деньги.
— Вот эта комната свободна, — неожиданно сказала Лара, толкая дверь.
Мы вошли и оказались в уютной комнате со светлыми занавесками на окнах. Стены были оклеены светло-зелеными обоями с пестрыми мишками и гномиками. Мебели в комнате почти не было. Лишь у стены стоял диван. И возле окна — пластиковый столик со стулом.
— Я тут отлично устроюсь, — странно хриплым голосом сказала Лара.
— Хорошо, если тебе тут нравится, — согласилась я.
— Но тут нет постельного белья, — заметила Катька.
— Белье в стенном шкафу, — сказала Лара. — То есть я думаю, что оно должно быть там.
Белье там действительно было. Хотя стенной шкаф лично я так не сразу и заметила бы. Он был искусно замаскирован и оклеен теми же самыми обоями.
— Идите к себе, — сказала нам Лара. — Не надо обо мне беспокоиться. Ничего со мной не случится. Видите, тут есть защелка.
И она указала на дверь. На двери и в самом деле на уровне наших глаз была приделана защелка.
— Тогда спокойной ночи, — растерянно сказали мы и вышли.
Дверь за нами тут же захлопнулась, и мгновение спустя щелкнула защелка.
— Отлично, Лара в безопасности, — сказала я. — Слушай, а что ты думаешь по поводу этого Сениного разговора?
Но обсудить, что мы подумали, не удалось, потому что в этот момент из своей комнаты вышел Сеня с телефонной трубкой в руке.
— Телефон нужен? — хмуро осведомился он у нас. — Родных предупредите, что застряли тут надолго.
— Наши мамы уже давно за нас не беспокоятся, — сказала Катька.
— А зря, — проворчал Сеня.
— В каком смысле? — спросила Катюха.
— В таком, что в доме убийца. Так что лучше бы вам предупредить ваших близких, чтобы знали, где вас искать.
— Спасибо, нашим близким обещали позвонить следователи, — сказала Катька.
— А если насчет остального, так нам ведь завтра не нужно на работу, — выпалила я. — В отличие от вас.
Выпалила и сама испугалась. Сенино лицо приобрело совсем уж мрачный вид.
— Пойду выпью, — сказал он. — Хотите присоединиться?
Мы не отказались и втроем спустились вниз. К этому времени следственная бригада, окончив работу, уже покинула дом, оставив лишь двух дежурных. Не спрашивая, Сеня налил всем нам граммов по сто водки. И свою рюмку он выпил одним махом. После этого подумал, прислушался к своим ощущениям и выпил еще столько же.
— А вы чего не пьете? — спросил он у нас. — Нужно помянуть Вальку.
Мы кивнули и выразили готовность помянуть нашего хозяина.
— Чтобы гореть ему в аду, — торжественно провозгласил Сеня и выпил третьи сто граммов.
От неожиданности мы с Катькой поперхнулись. И долго кашляли. Сеня наблюдал за нами своими блестящими глазами, похожими на зрелые маслины.
— Удивляетесь, что я друга такими тостами на тот свет провожаю? — спросил он у нас. — Только никакой он мне не друг был.
