— Ура! Ура!! Ура-а!!!
Ревякин, заулыбавшись наконец-то, показал рукой наверх:
— Там грузовая палуба и каюта для десанта. Мы вас разместим в ней, уж не обижайтесь. Там все, что нужно, есть. Отчаливаем?
— Давайте, — кивнул Игорь, мельком взглянув на своих ребят, которые вели себя совершенно спокойно, лишь Степка переводил дыхание как-то затаенно, да напряженно осматривался. Ревякин вскинул к губам свисток, выдал прерывистую трель — и экипаж с высоким профессионализмом испарился с боевой палубы. Сам командир кивнул — и тоже исчез.
* * *
Десантная каюта была рассчитана на взвод с легким оружием. Рядом, в грузовом отсеке, стояли четыре Ка262дробь со сложенными лопастями. Игорь ради интереса проверил — грузовые места в самом деле были забиты под завязку, на полгода полета, не меньше.
Его группа уже расположилась, размещая вещи в ячейках, а оружие — в стойке, рядом с тесаками, хранившимися здесь постоянно. Иллюминаторов не было, горел мягкий дневной свет. Под стереоэкраном, вмонтированным так, чтобы изображение видели лежащие в гамаках, грудой лежали коробки дисков.
— Бытовые фильмы, — сообщил Борька, уже успевший сунуть туда свой нос. — Наши и англосаксонские, а еще с Брэссудзы.
Между гамаками были подъемные — из пола — столы и стулья, приводившиеся в действие кнопками. Над стерео кто-то присобачил постер с "Русской красавицей-01" из "Нашего мира", над входом — тоже постер, но с профилем Алого Драгуна на фоне городских улиц и размашистой алой подписью "Защитим наш дом!" И, наконец, на противоположной стене белой краской было аккуратно написано:
ЛУЧШЕ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ УМЕРЕТЬ ЧЕЛОВЕКОМ,
ЧЕМ ВЕЧНО ЖИТЬ СКОТОМ
ДЖЕК ЛОНДОН
Эта надпись как бы доминировала над всем остальным, в том числе — над конфетными вкладышами с экранопланами, НЛО и инопланетным зверьем, которыми кадеты густо уделали стену в изголовье гамаков.
— Пойду в рубку, посмотрю, как они, — бросил Игорь, зашвыривая в нишу рюкзак.
— Можно мне с тобой? — оторвался от своего гамака Степан. Игорь мотнул головой:
— Пошли…
…Коридор третьего этажа — с овальными дверями — был обшит планками цвета гречишного меда. В иллюминаторы заглядывало бледно-голубое утреннее небо с розовыми отблесками зари.
— Дерево? — спросил Степка, проводя на ходу ладонью по планкам.
— Полимер, — отозвался Игорь, — негорючий… Разрешите?
Последнее относилось к решетке переговорника у двери в рубку. Изнутри отозвались:
— Да, входите.
Мальчишки вошли. Степан тихонько охнул. Для новичка тут и впрямь всё было удивительно.
Весь перед рубки — треть стены, — четверть пола и столько же потолка были сделаны из прозрачной брони, создававший эффект отсутствия. Оттуда наплывали лес и небо — только лес и небо, без конца; наплывали медленно и беззвучно, красиво и неостановимо. Слева у стены за мощной армейской станцией связи сидел кадет. Ревякин, развалившись в кресле, держал одну руку на штурвале; справа от него замер над бегущими огнями приборов штурман с совсем детским лицом.
— Скорость?
— Семьдесят.
— Давление?
— Ноль семь.
— Напряжение в системе?
— По нормали.
— Доложить по кораблю.
— Все системы работают в обычном режиме.
— Давай курс.
Игорь пересек рубку и замер около Ревякина.
— Идем на Сааск, — сказал он. Кадет кивнул:
— Есть… Расчет?
— 102 норд-норд-вест.
— Давление на единицу.
— Есть.
— Поднимаю скорость на сто пятьдесят… Курс зафиксирован. Включить автопилот, — Ревякин легко поднялся и улыбнулся: — Все. Восемнадцать часов непрерывного лёта — и мы на месте.
— Ты летал над Сааском раньше? — спросил Игорь, разглядывая экран курсографа.
— Несколько раз, — кивнул Ревякин.
— Сбить не пытались?
— Чем? — удивился кадет.
— Чем они сбили над Иппой самолет Довженко-Змая?
— Во время штурма? — Ревякин пожал плечами. — Я слышал, но слабо верится. Скорей всего, просто какие-нибудь неполадки в двигателе. Что-то вроде этого, — потом помялся и добавил: — Не верю я во все эти фокусы с биоэнергетикой, которые там, у вабиска, кто-то вроде бы может выделывать.
— Может быть, — согласился Игорь и выкинул ладонь в сторону лежащего на откидном столике диска с кодами.
Диск, как НЛО, перелетел через всю рубку и мягко упал на одно из сидений. Ревякин кашлянул, помотал головой. Игорь посмотрел в сторону Степана.
