Отряд вылетел на прямую дорогу — ту, какой шли в наступление иррузайцы. Отсюда было видно, что долина горит. Из пламени вырывались навстречу вабиска — почти только иррузайские и почти только верховые. Они даже не сразу поняли, что перед ними русские — наверное, им почудилось, что это продолжение кошмара, внезапно настигшего их в миг триумфа.
— Рубай! — прорычал Змай, первым врезаясь в метнувшуюся в стороны обезумевшую толпу и одним ударом рассекая голову подвернувшегося всадника вместе с бронзовым шлемом, украшенным перьями. Заработали шашки, рослые кони сшибали гуххов, били копытами и кусались. Змай пробивался впереди, взрыкивая при каждом точном ударе: — Отвали!.. Охолонь!.. Остынь!.. Па-ш-шел!.. А вот тебе!.. Н-на!.. — нагайка в его левой руке свистела и коротко щелкала по шлемам.
И вабиска не выдержали. Острые клинки и чудовищно страшные белолицые показались вдруг ужаснее пожара позади. Бегущие потеряли остатки разума — начали поворачивать обратно, надеясь спастись там.
Есаул увидел мечущийся крылатый стяг. Возле него офицер колотил кулаком в высокой перчатке воинов и выкрикивал хрипло — Змай понял:
— Назад! Их мало! Их мало!!!
— А-а, вот и оно-то! — Змай походя сшиб нескольких подвернувшихся врагов даже не пуская в ход шашку. — Ну-к!.. — офицер развернулся навстречу, отводя пику, но острие пронзило воздух — казак с юной легкостью скользнул за конский бок и, выдохнув: — Ыть! — одним ударом нагайки в лоб, под козырек шлема, убил офицера наповал. — Ыть! — и знаменосец, искривив рот, рухнул наземь из седла — лезвие шашки, разрубив окованное бронзой древко, раскроило ему шею. Змай ловко подхватил левой рукой не успевший упасть обрубок древка с крыльями на нем и, вскинув трофей над головой, встал в стременах с криком: — Сумерла наша!..
…Никаких мыслей не было в голове Игоря, когда он в сопровождении офицеров и двух киберстрелков шагал через дымящееся поле. Тут и там бродили обезумевшие, обгорелые животные и вабиска. Металлические части снаряжения на многих убитых исходили дымком, чеканные украшения богатых шлемов растеклись. В ноздри били запахи паленой шерсти, горелого мяса, сожженной ткани и перекаленного металла. Каркасы повозок торчали обугленными грудными клетками. Игорь увидел один из здоровенных барабанов — кожа на нем лопнула раной. Больше он не подаст сигнал к "свяшенному походу"…
— Барабан отправьте ко мне домой, на Землю, — чужим для самого себя высокомерным голосом приказал Игорь и остановился, упершись кулаком в выставленное колено.
— Да, слушаюсь, — поспешно откликнулся кто-то из офицеров, — конечно, Игорь Вячеславович…
Группы русских и германцев рыскали по полю, сбивая в кучки раненых и сдающихся в плен. Линия кавалеристов неспешно двигалась с другого конца долины — даже на таком расстоянии был виден черно-желто-белый флаг Империи.
Игорь раскинул руки и пошел вприсядку — сперва медленно, потом все быстрее и быстрее, кружась и подскакивая, садясь в воздухе на шпагат под смех и ритмичные хлопки офицеров. Но внезапно остановился, осмотрелся вновь и сказал:
— Они уничтожены. Не будем тешиться их отчаяньем… Дайте мне связь.
Пока искали аппарат, Игорь озирался, словно только теперь проснувшись. Кто-то из пионеров, позади него взобравшись на баррикаду, распевал — над выгоревшим полем летел чистый, восторженный мальчишеский голос:
— … Царь — наша сила,
Царь — русский Вождь,
Царь — это русское Знамя!..
— Генерал-губернатор, — Алый Драгун подал Игорю аппарат, и тот подсоединил его к своему комбрасу.
— Игорь? — лицо Довженко-Змая было встревоженным. — Что у вас происходит? У меня снимки — что за пожарище?!
— Только что окончился бой, — доложил Игорь. И его вдруг придавила к земле — так, что ноги подкосились — страшная усталость. — Все.
— Что все?! — генерал-губернатор подался вперед. — Вы их остановили?! Игорь, вы смогли их остановить?!
— Мы их не остановили, — Игорь потер лоб сгибом большого пальца. — Мы их уничтожили, Ваше Сиятельство. Я не знаю пока, какие у меня потери… но не очень большие. Не очень.
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ:
Над дозорной тропой
У далеких границ
