Скорее всего, в долгосрочной перспективе описанные мной в этой главе финансовые механизмы окажутся временными, промежуточными. Я уверен, что в будущем появятся специализированные банки, брокерские фирмы и инвестиционные венчурные фонды для планомерного финансирования всего сектора социального бизнеса.
* * *
Самая трудная задача при создании новой экономической системы заключается в придании процессу перемен начального импульса. Сейчас мы пытаемся сделать именно этот шаг. Частью наших усилий является трансформация мировой финансовой и правовой системы. Каждая очередная реформа убирает несколько барьеров, которые мешают осуществлять назревшие изменения в экономике.
В ближайшем будущем, по мере успешного развития социального бизнеса, к нему будут присоединяться все новые и новые организации. Наступит момент, когда мы все будем удивляться тому, почему мир потратил столько времени на осознание очевидной необходимости формирования такой экономической системы, которая действительно соответствует потребностям личности.
онцептуальную структуру капитализма первоначально изложил великий шотландский экономист и философ Адам Смит в опубликованной в 1776 году работе «Исследование о природе и причинах богатства народов». На протяжении истории эта концепция многократно совершенствовалась и перерабатывалась, но ее основные положения остались неизменными. На протяжении прошедших с тех пор столетий появлялись и проверялись на практике многочисленные альтернативы капитализму. Тем временем в мире осуществлялись глобальные изменения, обусловившие необходимость изучения и переоценки базовой структуры капитализма. Но особенно остро она чувствуется в наши дни.
Мир переживает серьезный кризис. Я присоединяюсь к миллионам людей, которые считают капитализм ключевой причиной этого кризиса. Мало кто призывает отказаться от него в пользу разных других систем, например, социализма – почти все по-прежнему убеждены в том, что, несмотря на имеющиеся недостатки, именно капиталистическая экономическая система является наиболее эффективной. Однако в свете нынешнего кризиса мы наблюдаем мощную поддержку ее радикальной перестройки.
В этой книге я объяснил, почему считаю необходимым внесение некоторых фундаментальных изменений в теорию и практику капитализма. Эти реформы позволят людям выражать себя наиболее многообразно и ликвидировать проблемы, которые существующая система не решила или усугубила. Мое предложение может рассматриваться как существенное изменение самой структуры капитализма, но я не вижу другого выхода, кроме как проанализировать основные ее недостатки.
С моей точки зрения, теория капитализма в существующем сегодня виде не закончена и не полна. Именно она превратила «невидимую руку» Адама Смита в механизм, при котором рынок работает в пользу самых богатых. Может даже закрасться мысль о том, что эта «невидимая рука» на самом деле принадлежит богатым!
Я уже неоднократно отмечал, что, согласно господствующей теории капитализма, рыночное пространство отдано тем, кто заинтересован только в прибыли. Такая интерпретация характеризует человека как одномерное существо, но на самом деле люди многомерны. Они могут быть одновременно как эгоистичными, так и бескорыстными. Но именно проявлениям бескорыстия не оставляют места существующая теория капитализма и выросший на ее основе мир коммерции.
Мое предложение по изменению теории строится на новом понимании человека, который ближе к Человеку реальному, чем к Человеку капиталистическому. В этом заключается колоссальное различие наших концепций, методов и институциональных баз экономики. В этой книге я доказываю, что если присущий каждому человеку альтруизм можно было бы привнести в мир бизнеса, то мы бы смогли решить почти все стоящие перед нами проблемы.
Адам Смит понял это еще два с половиной столетия назад. Его книга «Теория нравственных чувств», изданная в 1759 году, начинается так:
Какую бы степень эгоизма мы ни предположили в человеке, природе его, очевидно, свойственно участие к тому, что случается с другими, участие, вследствие которого счастье их необходимо для него, даже если бы оно состояло только в удовольствии быть его свидетелем. Оно-то и служит источником жалости или сострадания и различных ощущений, возбуждаемых в нас несчастьем посторонних, увидим ли мы его собственными глазами или же представим его себе. Нам слишком часто приходится сострадать другому, чтобы такая истина требовала доказательств. Чувство это, подобно прочим страстям, присущим нашей природе, обнаруживается не только в людях, отличающихся особенным человеколюбием и добродетелью, хотя, без всякого сомнения, они и наиболее восприимчивы к нему.
