Шеренга слитно, как, вероятно, никогда не маршировала на плацу, сделала три больших шага вперед. Лишь четверо водителей и двое солдат остались стоять на месте. Марг повернулся к Аттайру.
— Вот так вот, ротмистр. Никто не хочет, чтоб его доили, стригли, а затем отправляли на бойню. А этих шестерых расстрелять.
— Нет, — коротко, но с непререкаемой командной интонацией в голосе произнес Тоот.
— Почему нет? — заинтересованно поглядел на него старый приятель.
— Ты уже сотворил чудо, Вуд, — превратил стадо баранов в стаю шакалов. Но эти шестеро — не волки, не шакалы, не бараны. Они львы. Как ты и я. Не стоит начинать охоту на своих.
Герцог улыбнулся:
— Хорошо. Не стану спорить с тобой, ротмистр. Я дарю тебе их. Забирайте свою машину и отправляйтесь в Беллу. Да передайте коменданту, что я скоро буду там и, если морские туманы не съели его мозги, пусть будет готов сложить оружие и вынести мне ключи от города.
Он повернулся и скомандовал:
— Заводи моторы. Уходим.
Блокпост у въезда в город был обнесен импровизированной стеной, сложенной из толстенных фундаментных блоков. Сквозь щели между ними торчали стволы двух пулеметов. Когда грузовик Тоота поравнялся с временным укреплением, на деревьях вдоль дороги зажглись четыре прожектора, осветивших машину с разных сторон. Аттайр заметил, как в свете фар чуть шелохнулся один из стволов, выцеливая кабину.
— Выйти из машины, приготовиться к проверке документов и груза, — послышался голос из закрепленного над входом в блокпост громкоговорителя.
Насмерть перепуганная после недавней встречи в лесу Юна вздрогнула и вцепилась в руку мужа.
— Не волнуйся, все нормально. Это свои.
Он открыл дверь и выпрыгнул на землю. Из-за каменной изгороди появился вахтмистр бригады приморской стражи, сопровождаемый молоденьким бойцом с нашивками добровольческого корпуса Новой армии — типичного ополчения стражей порядка. Юнец, вчера со школьной скамьи.
— А женщина почему сидит? — придавая голосу суровости, поинтересовался вахтмистр.
— Пусть сидит, — коротко ответил Атр.
— Здесь я отдаю приказы! — рявкнул служака.
— Господин вахтмистр, — разворачиваясь к проверяющему, негромко и очень внятно произнес Тоот. — Этот грузовик — последний из конвоя в двадцать шесть машин, перехваченного в часе езды отсюда хорошо вооруженной бандой дезертиров. В машине моя жена и шестеро уцелевших водителей и солдат группы сопровождения. Кроме того, здесь находятся вещи моей семьи. Да, чуть не забыл, там еще ручной упырь.
— Кто? — переспросил вахтмистр, решив, что ослышался.
— Упырь, — с нажимом повторил Аттайр, собираясь открыть кузов.
— Погоди-погоди, — вахтмистр сдернул с плеча автомат. — А твои-то документы!
Тоот вытащил из кармана офицерскую книжку с красной полосой гашения.
— О! — вперивая взгляд в текст, уважительно произнес ветеран. — Гвардии ротмистр. — Он остановился, должно быть, перечитывая еще раз фамилию офицера — Тоот? Это что, как нынешний командующий?
— Да.
— Он что же, родич?
Аттайр поглядел на него холодным немигающим взглядом.
— Значит, родич. Ну да. Тооты, это же ж… Ну да.
— Господин вахмистр. Если это все, что вы хотели сказать, я требую немедленно вызвать караульного начальника. А еще лучше, выделить сопровождающего в комендатуру.
* * *
Молоденький солдат, отправленный в качестве провожатого, болтал без умолку, то и дело поглядывая на Юну.
— У нас тут сейчас вообще неспокойно. И эта банда объявилась, и субмарины шныряют. Чего шныряют — кто его знает. Вчера у Рачьего мыса патрульный танк сожгли. Но мы сейчас сформировали целый батальон стражей порядка. Уж мы им покажем! Мы-то здесь каждую нору знаем.
На глазах Юны выступили слезы. Атр сжал пальцы жены. Он готов был поклясться, что знает, о чем думает любимая в эту минуту. О Хонтийских танках, прорвавшихся к окраинам Харрака, истребительном батальоне, в котором среди прочих вчерашних учеников Тоота погиб ее старший брат, такой же зеленый юнец. Солдат, между тем, продолжал рассказывать.
— Там у Рачьего мыса вообще субмарины часто видят.
— Говорят, она всплыла позади танка. Вряд ли экипаж успел ее разглядеть.
