В ту ночь, после возвращения Буслаева, Сергеев почти не спал. Ворочаясь на тонком одеяле, поеживаясь от предутреннего холодка, заползавшего в пещеру, он старался осмыслить все услышанное. И к утру из разнородной, противоречивой мозаики фактов сложил довольно стройную картину, в которой было только одно «белое пятно». Но от этого «пятна» зависела истинность всей картины. И профессор объявил, что летит на остров.
— Вы, случайно, не сошли с ума? — прямолинейно спросил Буслаев.
— Нет, пока что в здравом рассудке. Но мне необходимо знать, смогу ли я беспрепятственно расхаживать среди ящеров, хотя бы среди низших каст, если появлюсь неожиданно, или они отреагируют на мое появление.
Буслаев сразу понял все значение предлагаемого эксперимента. Зато Ирина решительно воспротивилась.
— Мы не можем рисковать ни одним человеком. Да и жизнь Бена зависит от нашего благоразумия. Не вижу смысла вступать в контакт с пришельцами до прихода звездолета.
Все-таки ее убедили. Не последним аргументом были уверения Буслаева, что, если Бен окажется вне корабля, они его похитят. Услышав это, Веда посмотрела такими глазами, что Ирина нехотя согласилась, но с условием, что профессор вступит на остров не один, а еще три машины будут барражировать над морем, поддерживая с исследователями непрерывную радиосвязь.
Немедленно вслед за ультиматумом ящеров эфир очистился от помех. Но сколько земляне ни вызывали остров, предлагая встречу представителей, пришельцы не отзывались.
Буслаев убедил профессора лететь не в танке, а в «этажерке» — для маскировки Василий повел ее сам. Он уже приобрел кое-какие навыки в управлении этим капризным аппаратом и добрался до острова за семь часов. Правда, если учесть, что ящеры тратили менее пяти часов в оба конца, то до полного успеха было далеко.
Одинокая «этажерка» описала широкую дугу над морем, чтобы появиться с другой стороны острова. Василий рассчитывал, что все внимание ящеров приковано к пляжу и, подобравшись с тыла, он посадит аппарат на стоянку, не привлекая ничьего внимания.
Так оно и получилось. На стоянке никого из ящеров не было, и земляне спокойно приземлились среди остальных аппаратов. Посчитав их, Василий озадаченно свистнул: «этажерок» было всего двадцать пять.
— Не может быть, чтобы я столько сжег, когда удирал, — вслух размышлял он. — Ну пятнадцать, ну двадцать, а где же остальные? Мы же никого не встретили на пути.
Он связался по радио с эскортом и получил ответ, что во всем обозримом пространстве «этажерок» нет.
— Значит, увлекся с перепугу, нанес противнику жестокий урон, — заключил Василий. — Тем хуже для них. А сейчас, Валерий Константинович, нам предстоит веселенькое восхождение по этим камням.
— Ящеры! — предупредил Сергеев.
От корабля по пробитому в склоне пандусу спускались два пришельца в черном и белом панцирях. Чернопанцирный тащил связку коротких металлических штанг, второй, без всего, шел на шаг сзади и правее.
— Вот сразу и проверим, — пробормотал Сергеев, расстегивая на всякий случай кобуру.
Буслаев придержал его руку.
— Стоит ли из-за двоих поднимать шум? Если понадобится, я их двумя щелчками…
Ящеры прошли совсем рядом. Рабочий даже не взглянул на людей, а сопровождающий лишь скользнул взглядом — и ничто не дрогнуло в его желтых глазах. Они остановились у ближней «этажерки» и занялись делом: один работал, другой стоял рядом, облокотись на перекладину.
Земляне вскарабкались наверх и присели на камни, чтобы перевести дух.
— Какова в данном случае роль этого охранника или надзирателя? — задумчиво произнес профессор. — Посмотри, он даже не наблюдает за рабочим, отвернулся. Значит, он просто обязан сопровождать, без пользы для дела. Почему? Традиция ил» предупреждение вероятностных нежелательных событий?
Буслаев недоуменно взглянул на него и расхохотался.
— Если вы предполагаете, что чернопанцирные могут взбунтоваться, то кардинально ошибаетесь. У них абсолютно вытравлена воля. И не только у рабочих, а и у надзирателей или кто они там… Они не мыслят, они исполняют… Только высшее руководство, те самые пятнадцать в золотых латах, еще имеет свободу воли.
