Такое же удивительное оцепенение поразило на некоторое время двух молоденьких девушек, вместе читавших в скверике у фонтана какую-то книгу.
Еще один случай произошел с большой бригадой рабочих, копавших глубокую траншею между двумя соседними домами. Все они застыли в самых разнообразных трудовых позах, и прошло некоторое время, прежде чем они снова смогли начать двигаться, как это делают обыкновенные люди. Но бригада не стала после этого возвращаться к работе, а, усевшись в кружок, начала обсуждать происшествие, употребляя в разговоре различные термины, относящиеся к требованиям техники безопасности и условиям работы.
Надо упомянуть и о том, что в этот вечер в различные поликлиники обратилось несколько человек, жалующихся на один и те же симптомы — внезапную слабость, странное оцепенение, при котором полностью сохраняется сознание. Однако — удивительный факт! — никто из врачей не смог найти в своих пациентах каких-нибудь отклонений, которые могли бы служить причиной столь внезапного заболевания.
КРОШЕЧНАЯ РУКОЯТКА ЯРКО-КРАСНОГО ЦВЕТА
Следующее большое месторождение энергии, расточаемой впустую, было найдено Галей Поповой. Неожиданная мысль пришла ей в голову, когда чей-то магнитофон, выставленный на подоконник, выплеснул на улицу свой ультрасовременный музыкальный заряд. Галя взяла Юру под руку и повела его в ближайший парк, туда, где должна была находиться танцплощадка.
Звуки музыки, хриплые и какие-то раздерганные, становились все громче. Они приближались с каждым поворотом аллеи, причудливо извивающейся среди островков парковой зелени. Когда музыка была где-то уже совсем рядом, Юра объявил, следуя какой-то загадочной логике:
— На острове Тага-Тиги-Тугу однажды я видел ритуальный танец аборигенов. Интересно, вот если бы привезти Ромрой туда?
— Туземцам танцы, может быть, помогают совершенствоваться, — ответила Галя. — Весьма вероятно, хорошие танцы, если хорошо танцевать, и сегодня полезны человеку. Впрочем, этого я не знаю. Зато вот здесь мы можем собрать много энергии. Здесь, скорее всего, она идет не на совершенствование человека и не на пользу ему. Одно слово — танцплощадка!..
Танцплощадка, открывшаяся наконец взглядам, была сооружением, состоящим из четырех проволочных, вольерных сеток, образующих правильный четырехугольник. В передней стороне проволочной стены была узкая щель входа, по бокам которой застыли, как часовые, две большие статуи из гипса грязно-белого цвета. Левая статуя изображала хрупкою, прекрасную девушку в балетной одежде, на цыпочках застывшую в порыве танца. Правой статуей был кудрявый молодой человек в сапогах и русской рубахе навыпуск, лихо танцующий вприсядку и не спускающий при этом взгляда с гипсовой девушки-соседки. Над входом висел яркий плакат: «Добро пожаловать на танцплощадку № 89!»
Впрочем, не надо подробно останавливаться на таком описании — многие хорошо представят, о чем идет речь. Тут надо сказать лишь самое главное: Ромрой немедленно начал действовать снова. И здесь, на танцплощадке № 89, он вобрал в себя едва ли не четвертую часть всей той энергии, что была необходима для старта корабля пифеян.
— …Тебя не удивляет, — спросила Галя некоторое время спустя, — что космическому кораблю, звездолету, для старта надо так мало энергии? Ведь, наверное, величина этой энергии, расточаемой впустую, как бы это сказать, даже состоящая из множества составляющих, не очень значительна?
— Да кто же хотя бы раз измерил, сколько энергии он тратит впустую, — пробормотал в ответ Юра.
Аллея, по которой они уходили от танцплощадки, свернула налево, и стало видно, что за поворотом она пуста. Галя вздохнула и ничего не ответила, думая о чем-то своем. Юра же размышлял о том, что теперь Ромрой заряжен уже почти до половины, и надо подумать о том, где продолжать поиски. Но как выяснилось уже секунду спустя, в Гале в этот момент опять происходила одна из ее совершенно необъяснимых, не поддающихся никаким прогнозам перемен. Юра поймал на себе лукавый, задорный взгляд, и вслед за этим Галя пожаловалась:
— По-моему, стало прохладно…
