«Мир приключений» 1977 (№22) - страница 7

Шрифт
Интервал

стр.

Но раз дело начато, его необходимо довести до конца. Важно, зачем Дердеш-мергену понадобилось свидание с племянником. Захочет ли кузнец считать его своим родственником, когда узнает, что Абдулла — секретарь комсомольской ячейки и командир легкого кавалерийского отряда по борьбе с басмачами? Как он отреагирует?

Допустим, кузнец не станет вредить Абдулле — родственник все-таки, племянник единственный как-никак. А если Дердеш-мерген хочет сманить родню к басмачам? Пусть свидание все решит. Кузнец уверен: Абдулла не приведет с собой врага дяди — не простят ему этого ни жена Дердеш-мергена, ни его сестра, ни сыновья оружейного мастера...

Свидание все решит, конечно, если Дердеш-мерген будет искренен и откровенен, если у него нет особого задания — выманить к себе меня, кого басмачи слишком хорошо знают. Джаныбек-казы не слепой котенок. У него есть, во всяком случае, могут быть, свои люди в аилах. Курбаши может знать о нашей дружбе с Абдуллой и использовать ее во вред мне, делу. И все-таки, если правая рука курбаши даже не выскажет пожелания увидеться со мною, Абдулла должен будет договориться о моей встрече с кузнецом».

Размышлял я так долго, что веселое и радостное настроение Абдуллы улетучилось. Он глядел на меня с тревожным ожиданием, понимая — в эти минуты решалась не только судьба его дяди, но и его тоже, если дядя стал басмачом.

— Надо пойти на свидание, — сказал я. — Тебе одному.

— Надо пойти, — согласился Абдулла,

— Только это не просто встреча с родственником, — предупредил я и объяснил, как вести беседу с Дердеш-мергеном. Потом Абдулла повторил мои советы и особо просьбу к женщинам. Им следовало хорошо встретить гостя.

— А что будет потом? — спросил Абдулла.

— Если Дердеш-мерген честный человек, скажешь ему обо мне. И тут моя жизнь будет зависеть от тебя, от твоей сообразительности.

— И кто вы есть, сказать дяде?

— И кто я есть, сказать. Хотя он, наверно, слышал обо мне.

— Хорошо, — тихо проговорил Абдулла.

— Я хочу увидеться с ним.

— Увидеться? — встрепенулся Абдулла.

— Непременно.

— Я передам — «непременно».

— Ты попросишь его увидеться со мной... Сам ты не боишься встречи с дядей?

— Я? Нет...

Мы расстались. И снова сомнения не давали мне покоя: правильно ли поступил я? Не подставил ли под удар Абдуллу? Басмачи на деле не очень-то ценили родственные связи, хотя и всячески рекламировали свою приверженность к исламу и считали себя правоверными мусульманами. Впрочем, когда люди слишком истово клянутся и божатся в приверженности какой-либо вере, то, по сути, поступают против нее и доходят до изуверства.

Едва я вернулся после разговора с Абдуллой в Гульчу, басмачи будто взбесились. Весь день наш отряд вел бой с одной из банд, и ночью мы не знали покоя. А утром узнали, что отряд Джаныбека вчера наскочил на Гульчу. У многих бойцов в райцентре оставались семьи. И моя тоже была там. Мы прискакали в Гульчу уже после того, как подоспевший на выручку другой отряд изгнал басмачей, пожары погасили и похоронили убитых.

Я соскочил с коня у своего дома, вбежал внутрь. Пусто. Ни жены, ни дочери. Все, что можно было исковеркать и изрубить, изрубили и исковеркали.

Ярость и смертная тоска овладели мной: жену и малолетнюю дочь увели в плен!

Я закрыл лицо руками, ноги подкосились...

...В гостиничном коридоре где-то вдалеке натужно гудел пылесос — чистили ковры. Басовито гукнул тепловоз на близких железнодорожных путях.

Исабаев глядел в окно. По взгляду ветерана чувствовалось, что мыслями он был в далеком прошлом.

— Так вы их и не нашли? — спросил я у Исабаева.

Абдылда Исабаевич отпил маленький глоток чаю:

— Отчаяние овладело мной. Вдруг вижу, сыплется на шесток из печной трубы сажа. Думаю, басмач недобитый спрятался.

— Вылезай! — закричал, маузер выхватил.

А на шесток женские ноги ступили, детские потом. Это жена с дочкой от бандитов спрятались. Почти сутки простояли они на коленях в печной трубе, пошевелиться боялись. Пособил я им выбраться, а жена и дочь слова вымолвить не могут, даже плакать у них сил нет.

Обнимаю я их, бормочу ласковые слова, а в мозгу ощутимо, будто пульс под пальцами, бьется мысль: ведь люди, убитые в нашем селе, и те, что погибли вчера и позавчера и за все годы, может быть, поражены из оружия, которое отремонтировал Дердеш-мерген! И хотел он этого или не хотел, он тоже виновен в гибели ни в чем не повинных дехкан! Лучше бы принять ему смерть в те минуты, когда его увозили, пусть против воли, а не беречь свою жизнь!


стр.

Похожие книги