(Миша Стерженьков заинтересовался системой йогов уже несколько месяцев назад. Добросовестно и внимательно он проштудировал литературу — некоторые статьи прочел даже на английском языке. Освоив упражнения первой ступени йоги, теперь он рекомендовал их всем своим друзьям, а сам, повторяя их ежедневно, уже готовился приступить ко второй, более сложной ступени. Занятия йогов ощутимо увеличивали заряд бодрости и поднимали работоспособность; по совету Миши, даже Надя Переборова успела разучить несколько упражнений…)
…Таня Стерженькова, ставшая совсем другим человеком, вежливо открыла перед Надей дверь в Мишину комнату и, извинившись, ушла, объяснив, что ей надо заниматься — мало времени остается до очень важного экзамена по фольклору Исландии. Надя проводила ее взглядом широко раскрытых глаз и только потом растерянно шагнула в комнату. Здесь она увидела Мишу, застывшего в хорошо знакомой ей «позе змеи», тряхнула головой, чтобы избавиться наконец от непомерного удивления, и вспомнила обо всех своих тревогах.
Нет, в комнате, украшенной многочисленными кубками, вымпелами, золотыми, серебряными и бронзовыми медалями, фотографиями известных спортсменов, ничто не говорило о том, что с ее хозяином совсем недавно произошло какое-то исключительно важное событие, не было даже и намека на космический корабль внеземного происхождения.
В самом Мише Стерженькове тоже не было заметно особых отклонений от той нормы, к которой Надя привыкла, — бодрым и подтянутым был его внешний вид, упражнение он делал добросовестно, с обычной старательностью. И Надя уже открыла рот, чтобы задать сразу очень много вопросов, буквально кипевших в ней и переполнявших все ее существо…
— Миша, — начала она, — Миша…
Но, прервав упражнение и поднявшись с ковра, Миша Стерженьков как-то по-особому взглянул Наде прямо в глаза, и тогда вместо всех вопросов юная виолончелистка почему-то вдруг сказала совсем другое.
— Сейчас у меня есть время, — слетело у нее с языка, — ежедневную норму я уже выполнила. А днем мы ведь собирались с тобой… собирались в музей, помнишь, на выставку виолончелей эпохи позднего Возрождения…
И без особой связи с предыдущим Надя добавила:
— Что-то не очень мне дается Второй концерт Дупелькова…
Миша Стерженьков в ответ согласно кивнул и стал собираться в музей, словно только и ждал Надиных слов.
Нетрудно объяснить, что произошло. А что же еще оставалось шерристянину? Объяснить Наде он ничего не мог: в интересах успешного завершения программы исследований на Земле никто из землян не должен был знать о пребывании на планете посланца чужого разума. Шерристянин был вынужден предпринять кое-какие меры. Небольшое воздействие на некоторые мозговые центры — и Надя просто забыла о том, что некоторое время назад ее оторвал от занятий такой удивительный телефонный звонок.
Не стоит, наверное, в подробностях описывать осмотр выставки виолончелей и прогулку в старом, тенистом парке поблизости от музея, которой он завершился. Многие, без сомнения, знакомы с тем, как выглядят музыкальные инструменты позднего Возрождения; прогулка же была самой обычной и ничем не отличалась от многих подобных прогулок, что уже были совершены Мишей и Надей до начала всей этой истории и, конечно, будут еще не раз совершены ими и в дальнейшем.
Место прогулки? Оно тоже было именно таким, какие и выбирают в подобных случаях, — в парке было не слишком много людей, были цветы, деревья и трава, и слышался шелест листвы в ласковых струях летнего ветерка, и звучали загадочные птичьи переговоры, исполненные гармонии подчас ничуть не меньше, чем даже сложные виолончельные построения, выполняемые на инструменте XVIII века.
Молодые люди беседовали о музыке и о спорте, делились мыслями и намечали общие планы, обсуждали прочитанные книги и фильмы, идущие на экранах…
Конец прогулки? Он мог бы тоже быть точно таким же, как и у всех подобных путешествий вдвоем… мог бы, но на тенистой и не очень светлой поэтому аллее парка, ведущей к выходу, дорогу шерристянину, живущему жизнью Миши Стерженькова, и Наде Переборовой преградили семеро юных землян с лицами решительными и хмурыми. Только что эти молодые люди сломала несколько зеленых насаждений, изрезали ножами скамейку, разбили фонарь, бросили на землю окурки и повалили на газон урну для мусора. Теперь один из них, выступив вперед и сокрушив по пути плакат, запрещающий ходить по газонам, обратился к инопланетянину с речью энергичной и краткой…
