Альма продолжал молчать.
Химик решил исчезнуть во Францию. Он очутился на французском берегу на рассвете следующего за ночью дня. В Париже он немедленно направился к военному министру.
— К Альма? Но ведь он арестован по подозрению в государственной измене. Он запрещал ассепсанитас, когда ткань явно была необходима там, где жужжала пуля и рвался снаряд. Он приказывал бездействовать подводным лодкам и не топить вражеских пароходов, когда они везли лес для той самой ткани, которая явно давала неисчислимые преимущества врагу. Такие распоряжения могли быть продиктованы только изменой. Ах, идиоты! Теперь ему все понятно. Но тогда скорее к префекту, м-сье Рубо!
Префекту доложили о химике.
— Бетье — химик? Немедленно принять и немедленно после того, как он войдет ко мне, у дверей поставить двойной караул. Поняли? Бетье — государственный преступник!
Химик вошел.
— Вы пришли отдаться в руки правосудия? Следовательно, вы раскаиваетесь?
— В чем? Я вас не понимаю, м-сье префект. Я пришел поторопить вас отправкой эскадрильи с эссенцией на английский фронт. Почему этого не сделали раньше?
— А я вас арестовываю! Вы предатель!
— Не понимаю. Разъясните, пожалуйста?
— Вы притворяетесь, м-сье! Разве вам неизвестно, что наша армия — героическая, непобедимая, святая армия — прилипла вчера ночью? А она должна итти разить врага! Мне хорошо известно, что кроме вас сделать этого никто не мог. Прилепить, как каких-то мух, своих соотечественников! Какое предательство! Вам грозит расстрел.
— Смею вас уверить, — вы меня не расстреляете, ибо отлепить армию могу только я. Вообще, вопрос о моем расстреле — праздный. Гораздо важнее отчего до сих пор не послана эскадрилья, чтобы прилипли англичане? И почему арестован м-сье Альма?
— Праздный? Вы находите, что вы невиновны?
— Я не говорю ничего. Устанавливать виновность будем потом. Сейчас же спешно надо слать на врага эскадрилью.
— Об эскадрилье не заботьтесь: она послана без вас и дело свое сделала.
Лицо Бетье мгновенно изменилось: оно засияло радостью.
— Эго правда, господин префект? Неужели? Когда? Почему же я ничего не знаю? Тогда о чем же вы беспокоитесь? Французская армия будет цела! Выпустите меня и предоставьте мне возможность делать, что мне нужно.
— Но знаю, есть ли основание для радости… Во всяком случае, я вас не выпущу. Я…
Он задумался и прошелся два раза по кабинету.
— Вы со мной сию минуту поедете к президенту республики.
Между тем по городу, как клочки тяжелого тумана, уже поползли тревожные и странные слухи. Они были такие дикие и нелепые, что их передавали неуверенно и шопотом.
— Слышали — армия прилипла?
VII.
ПОТОМ слухи стали подкрепляться фактами: на фронт массами направляли врачей, с фронта партиями прибывали на вид здоровые люди и помещались в лазаретах. Они жаловались на то, что они «облипли». Говорили так же, что липкость появилась внезапно, ночью, после того, как англичане сбросили много каких-то бутылок, наполненных духами…
От президента республики, Бетье возвратился под усиленной охраной. Ему было предоставлено помещение одной из химических лабораторий и предложено начать выработку «дезассепса» — жидкости, избавляющей от липучки.
Он очутился в обычной лабораторной обстановке. Кругом перегонные кубы, реторты, колбы, печки. Но все свободные уголки заняты вооруженными солдатами, которым приказано беречь химика, как зеницу ока. Во главе стражи — полковник и два офицера. Они уселись на стульях у двери и не выпускали из вида ни одного движения пленника. Бетье заложил руки назад и медленно стал прохаживаться взад и вперед. Он все ходил, ходил, думал, думал, повидимому, совсем забыв, где он и зачем сюда попал. Потом медленно подошел к полковнику и заявил:
— Так работать я не буду. Я требую абсолютной свободы.
— Это не от меня зависит, м-сье!
— В таком случае передайте мое заявление, кому следует.
Полковник вполголоса отдал приказание одному из офицеров, и тот исчез за дверью. Через полчаса в лабораторию явился военный министр, префект и несколько генералов.
— Какой свободы вы для себя требуете? Вы — тяжкий государственный преступник! И зачем вы переоцениваете свое значение, м-сье. Дело изготовления «дезассепса» мы можем передать нашим известным химикам. Они также найдут средство от липучки… да, да! Поэтому, если вы откажетесь от работы, вы будете пристрелены на месте.
