Фрау Берзинь, особа с весом, после дипломатических переговоров через цепочку, впустила столяра в кухню и принялась внимательно осматривать заказ.
— Достаточно-ли прочен сундук? Доедет-ли он до Риги? Я уже вам говорила, герр Мичке, что необходимо иметь в виду неосторожное обращение с багажом на железных дорогах. В сундук будет уложено платье и белье, это достаточно тяжело, а потому сундук должен быть очень прочен.
— Не беспокойтесь, фрау Берзинь. С этим сундуком вы можете ехать хоть в Америку!
— Покажите, как обращаться с секретным замком. Вы понимаете, если я не желаю привезти в Латвию камни вместо своих вещей, то должна принять все предосторожности.
— Без знания секрета, фрау Берзинь, сундук не может быть открыт, замок может быть только взломан. Пожалуйста, извольте посмотреть. Здесь-мы имеем кнопку, в форме самого обыкновенного гвоздика, но кнопка не действует, пока она находится на предохранителе. Эта металлическая пластинка, в виде украшения, и есть предохранитель. Я отвожу предохранитель в сторону и нажимаю кнопку. Раз, два, три! Извольте любоваться.
Август Мичке проделал артистически всю операцию и крышка сундука мягко-откинулась назад.
— Очень сильная пружина, фрау Берзинь, и очень крепкие запоры изнутри. Извольте посмотреть.
После тщательного осмотра и неоднократной пробы механизма самою фрау Берзинь, заказ был сдан и столяр удалился с видом артиста, знающего себе цену.
Глава вторая,
избавляющая автора от упреков в неправдоподобности при дальнейшем развертывании этой правдивой истории.
Фрау Берзинь постучалась к соседке напротив. Когда уже она решила, что соседки нет дома, дверь отворилась и на пороге показалась заспанная женщина с перекошенным от зевоты ртом и с выражением полного отупения па лице.
— Здравствуйте, мадам Опарина.
— Здравствуйте, Минна Мартыновна. Вы уходите? А мне всё нездоровится. Лихорадка что-ли. Так вот в сон и клонит. Так всё бы и спала, так-бы и спала…
— И давно это с вами?
— Давно-ли? Постойте. Муж умер три года. С ним мы прожили 5 лет. Да до этого… не помню уж сколько…
— Это не опасно, мадам Опарина. Это у вас уже хроническое.
— Да, да. И я думаю — хроническое.
— Мадам Опарина, на-днях я окончательно уезжаю в Ригу. Моя Адель сегодня ночевала у тетки в Новой Деревне и еще не вернулась. Возможно, она там останется еще на день. Я сегодня решила поехать на Охту, проститься с фрау Озолинь; могу там заночевать. Будьте так любезны, присмотрите за квартирой. Ключ я оставлю у вас, как всегда. Если вернется Адель, она к вам постучит. Прошу вас, будьте добры, посмотрите за квартирой. Мало-ли что… время такое…
— Будьте покойны. У меня ухо чуткое. Я каждый шорох слышу. Я уж…
— Посмотрите, какой я заказала сундук. Ни за что не взломать. Вот видите эту кнопочку… С таким сундуком — хоть в Америку!..
В раскрытую дверь заглянули двое мужчин.
— Домна Пантелеевна, мы уходим.
— Идите, идите, я сейчас… Вот, у Минны Мартыновны сундук занятный, с пружиной.
— Дорожный сундук, — пояснила Минна Мартыновна. — Работа Мичке, по особому заказу. Вот видите, здесь пружина, а здесь кнопочка…
Латышка принялась демонстрировать механизм сундука протискавшимся в кухню жильцам Опариной — Квасову и Бородавкину.
— Хороший сундук, — похвалил Квасов, мужчина лет 40, с давно нечесанной бородой.
— О, с этим сундуком — хоть в Америку!
Глава третья,
очень краткая, введенная исключительно в целях ориентации на «Америку».
Квасов и Бородавкин после осмотра сундука спускались по лестнице.
— Занятный сундук, — сказал Бородавкин, подвижной малый лет 30, в брюках клёш и с начесанными вперед височками. — Вот бы нам такой для поездок! А то помнишь, в Омск вместо солдатского белья кирпичи привезли? Этот не взломают, разве уж совсем пропадет.
— Наш немец делал?
— Он.
— Занятный сундук. Надо спросить сколько возьмет.
Приятели вышли за ворота и остановились в нерешительности. Видно было, что обоим хотелось одного и того же, но никто первый не хотел высказать своей мысли.
— Ну, куда-ж мы? — спросил, наконец, Бородавкин.
— А по мне все едино. Спервоначалу хоть в «Америку», — пробурчал Квасов.
