— Ты считаешь, что она может их знать? Ты бредишь.
— Вовсе нет. В земных легендах, мифах и даже сказках, содержаться элементы утерянных знаний. Они читают сказки, изучают мифы и легенды, не подозревая об их значении, и не веря в возможность существования подобных явлений. Благодаря чему все и сохраняется, передаваясь, из поколения в поколение.
— Выходит, что их спрятали на виду?
— Вот именно. А людское неверие обеспечило им безопасность.
— Хорошо. Убедил. Но рисковать Милой я не хочу, а запереть ее в четырех стенах не удастся. Дилемма какая-то.
— Она жаждет приключений, так почему бы и не дать их ей?
— Видимо придется, — сказал Альтарес, со вздохом поднимаясь с кресла. — Пойду, скажу, что мы не будем отправлять её домой. А то еще сбежит, чего доброго.
Проснувшись утром, Мила не открывая глаз, подумала — «Как странно, меня никто не будит?». Обычно, каждое утро начиналось с криков приемной матери, с которыми она влетала в комнату и, сбрасывая с Милы одеяло, бесцеремонно стаскивала ее с кровати. Сегодня же все было тихо. Она приоткрыла один глаз и тут же распахнула оба. Потому, что увидела не стену оклеенную обоями, а резные панели, покрытые позолотой. Закинув голову, она увидела окна, занавешенные тяжёлыми шторами, покрытыми шелковой вышивкой. Она вспомнила события вчерашнего дня и, соскочив с кровати, прокружилась, по комнате, счастливо улыбаясь.
Быстро приведя себя в порядок, Мила сбежала по ступенькам и вошла в гостиную. Там никого не было. Немного постояв, она услышала приближающиеся шаги. Через минуту она увидела Альтареса, он нес в руках, какой-то свёрток.
— Доброе утро, — поприветствовал он Милу. — Надеюсь, тебе хорошо спалось? — спросил он.
— Великолепно! — ответила Мила. — Я впервые так хорошо спала.
— Я рад, — коротко произнес Альтарес и протянул ей кусок ткани, который держал в руках.
Развернув его, Мила увидела, что это платье, простого покроя, длинное, голубого цвета, платье.
Взглянув на Альтареса удивленными глазами, она спросила, слегка испуганным тоном.
— Что это?
— Одежда. Тебе же нужно во что-то переодеться?
— Но это, же платье!?
— Но ты — же женщина!?
— Очень смешно. У вас что, женщины брюк не носят?
— Носят. Но немногие.
— Значит я одна из тех немногих, потому что я его не надену.
— Почему, позволь спросить?
— Потому что в нем нужно быть… женственной!?
Альтарес усмехнулся и, посмотрев на Милу, сказал.
— Ты права. Вести себя как женщина у тебя вряд ли получится.
Мила капризно надула губки.
— И ничего подобного. Просто я не хочу.
— Хочешь или нет, а надеть платье тебе придется. Больше ничего подходящего нет.
Сердито топнув ногой Мила, пошла переодеваться.
Позднее, сидя за столом и уплетая за обе щёки обильный завтрак, Мила спросила.
— А где Гиффорд? Я его сегодня еще не видела.
— У себя в лаборатории, — ответил Альтарес потягивая чай и наблюдая за Милой. «Вот уж в чём ей нельзя отказать, так это в аппетите»- подумал он. И это ему нравилось. Никакого жеманства, никакого стеснения. Мила с удовольствием и большим аппетитом уничтожала одно блюдо за другим. Удивительно как она умудрялась сохранять фигуру.
— А что он за человек? — спросила она.
— Ученый маг.
— А ты немногословен.
Вздохнув, Альтарес поставил чашку на стол.
— Что ты хочешь узнать?
— Всё.
— Всё, это слишком много и долго.
— А ты вкратце расскажи.
— Хорошо. Его отец был великим ученным и большим другом моего отца. Гиффорд с детства помогал своему отцу и иногда даже превосходил его. Потом, отец его умер и завещал своему сыну продолжить начатое им дело.
Альтарес замолчал.
— И всё? — Мила даже прекратила жевать.
— Ты же просила, вкратце.
— Но, не настолько же.
— Почему Гиффорд так заинтересовал тебя?
— Просто он… странный какой-то.
— Почему? — удивился Альтарес.
— Ну, он ходит как молодой, и голос у него тоже не старческий. Это, наверное, магия?
— Магия, — со вздохом произнес Альтарес.
— Постой-ка. — Встрепенулась Мила. — Ты же сказал, что его отец был другом твоего отца, так?
— Так.
— Тогда что же получается. Гиффорд старый, ты молодой, ваши отцы дружили. Бред какой-то, или ты знаешь этот, как его, секрет вечной молодости?
