Много проектов было связано с радиоуправляемыми (их тогда называли «телемеханическими») самолетами. Например, комплекс ТМС-36 должен был состоять из двух беспилотных ТБ-1 и командного ТБ-3. В бомбоотсеках ТБ-1 собирались разместить по тонне сильнодействующих ОВ. Такими машинами намеревались поражать наиболее важные и хорошо защищенные цели типа крупных заводов, портов и военных баз. Позднее стали ставить задачу распыления растворов ОВ из ВАП и возвращения «телемеханического» самолета обратно. Такой вариант предусматривался для радиоуправляемой модификации РД (АН Г-25). Она должна была нести два ВАП с общей загрузкой 500 кг. Последним в длинной череде подобных проектов стал радиоуправляемый «самолет высотного химполива» на базе ДБ-3, разрабатывавшийся в 1936-37 годах. Нн экзотические типы оружия, ни радиоуправляемые машины в 30-х годах так и не достигли той стадии, когда их можно было реально использовать.
Параллельно с разработкой средств химического нападения создавались и средства защиты. При этом летчиков надо было уберечь не только от действий противника, но и от собственного оружия. Самолеты того времени не герметизировались, а многие вообще имели открытые кабины. При работе с BAII иногда обрызгивались нижняя часть фюзеляжа и оперение, пары попадали в кабину экипажа. Поэтому летчиков одевали в защитные комбинезоны и снабжали противогазами, разрабатывали технологию послеполетной дегазации техники.
К середине 30-х годов химическое оружие уже стало привычным в строевых частях ВВС РККА. Современная война без него уже не мыслилась. Практически все тины имевшихся самолетов могли нести те или иные типы ВАП, ДАП, ампульных кассет и химических бомб. Оснащение химическим оружием предусматривалось и для машин иностранного происхождения, на которых изначально его не было. Например, при доработке американского штурмовика Валти V-11 в советский БШ-1 па нем с трудом смогли пристроить четыре ВАП-4.
Личный состав обучался на многочисленных сборах и проверял свои навыки на военных учениях. При этом наличие у Красной армии химического оружия официально нпкем не признавалось и все с ним связанное считалось секретным.
На вооружении советской авиации находилось до десятка различных отравляющих веществ и их смесей. В выливные приборы обычно заправляли раствор иприта или люизита в керосине (25 %). Иногда в качестве растворителя применяли дихлорэтан, сам по себе довольно ядовитый. Заправку ВАП осуществляли разливочные станции на шасси грузовых автомобилей.
Химическое оружие собирались использовать против пехоты, кавалерии и артиллерии как на поле боя, так и на марше. Особенно уязвимыми считались артиллерия и обозы на конной тяге, еще широко использовавшейся в те годы. Лошадей в них было много, а людей – мало. При неожиданной атаке авиации люди могли успеть надеть противогазы на себя, а на всех лошадей – вряд ли. Штурмовик P-50Ш с четырьмя ВАП-4 при высоте полета менее 50 м накрывал всю ширину дороги с движущейся по ней воинской колонной. Штурмовая бригада (около 100 машин) за один вылет обрушивала на противника 4,5 т чистого иприта. Две бригады даже с учетом возможных потерь могли всего за один заход вывести из строя всех лошадей, имевшихся в польском пехотном корпусе. Истребители и штурмовики обучались атаковать с бреющего полета поодиночке. звеном, отрядом (10 машин), а с высоты 200-300 м – эскадрильей (состоявшей тогда из 31 самолета). Полеты у самой земли были далеко не безопасны. Так, в феврале 1935 г. нилот Жданов из 85-го отдельного авиаотряда, атакуя из выливных приборов танковый батальон на шоссе, зацепил колесами своего Р-5 телеграфный столб. Машина с поврежденным шасси и пробитым радиатором совершила вынужденную посадку на поле у дороги. Жданов и его летнаб остались целы, но после разбора полетов пилот на трое суток отправился на гауптвахту.
Бомбардировщикам с выливными приборами предписывались действия с больших высот, вплоть до 500 м для ТБ-3. Еще выше должны были использовать ампулы или химические бомбы.
В ближнем тылу целями химических налетов считались скопления войск, железнодорожные станции, аэродромы. При этом ставилась задача не только поражения находившейся там живой силы, но и длительное заражение объектов, мешающее их дальнейшему использованию.