"Не говорите мне: он умер - он живет"".
От редакции "Листка" я возложил на гроб венок.
"Дневник" также передал подробно содержание моей речи.
Ранней весной (март-апрель) 1901 г. в нашем Городском общественном банке приключился выдающийся криминал. Прослуживший в этом учреждении счетоводом и конторщиком около 12 лет Василий Петрович Хахалин произвел в директора банка С. И. Степашкина выстрел из револьвера. Пуля попала в пуговицу жилета, и это спасло Степашкина от смертельного ранения.
Причиной покушения было недовольство Хахалина сделанным правлением банка распределением дополнительной ассигновки жалованья служащим канцелярии и бухгалтерии банка. Эти дополнения Городская дума определила в размере 300 и 180 руб. в год. Хахалин считал себя вправе получить прибавку в 300 руб., а ему правление назначило 180 руб.
Степашкин отделался небольшим синяком на животе. Тем не менее все же возникло уголовное дело по обвинению Хахалина в покушении на убийство Степашкина. Когда это дело вступило в фазис решения вопроса о предании суду, то столкнулись два противоположных мнения, а именно: следует ли Хахалина предать суду Окружного суда с участием присяжных заседателей как обыкновенного партикулярного преступника или же - суду Судебной палаты с участием сословных представителей как подчиненного, покусившегося на жизнь своего начальника? Одержало верх первое мнение, и Хахалина судили присяжные заседатели.
Защищал его Кальманович. Эксперт, ружейный мастер Онезорге, дал заключение, что револьвер, из которого стрелял Хахалин, недоброкачественный и почти совершенно негодный для нанесения выстрелами из него каких-либо серьезных, а тем более смертельных повреждений. Некоторые из сослуживцев Хахалина, допрошенные на суде в качестве свидетелей, показали, что он как многолетний работник в банке заслуживал, по их мнению, увеличенной прибавки к жалованью, т.е. в размере 300 руб., и что одна из таких увеличенных прибавок была правлением назначена служащему Никитину, родному сыну товарища директора Х. Ф.
Никитина, прослужившему более короткое время, чем Хахалин. Хотя его и защищал Кальманович, вообще роковой и неудачный уголовный защитник, Хахалин был оправдан присяжными заседателями.
По протесту прокурора дело перешло в Сенат, который отменил оправдательный приговор и акт предания суду, признав, что Хахалина должна была судить Судебная палата с участием сословных представителей. Но и палата в указанном составе оправдала Хахалина, очевидно, ввиду заключения эксперта Онезорге, признав, что покушение было произведено с негодными средствами. Хотя Онезорге после суда в частной беседе говорил, что выстрелом из револьвера Хахалина (кажется, системы Нагана) можно очень скоро и успешно отправить на тот свет человека. Таким образом, выходит, что жилетная пуговица спасла не только жизнь Степашкина, но и избавила Хахалина от серьезного уголовного наказания.
Конечно, Хахалин был уволен из банка и уехал из Саратова в Закавказье, где около Батума занялся разведением субтропических растений. После смерти Степашкина и выбора на его место П. И. Шиловцева в 1909 г. Хахалин хотел вернуться в Саратов с целью опять поступить в Городской банк, но эти его попытки не увенчались успехом, и он покинул Саратов навсегда.
Дело Хахалина было одним из первых, в решении которого в качестве городского головы А. О. Немировский принимал участие сословным представителем. Если верить проникшим из совещательной комнаты слухам, Немировский настаивал на обвинении Хахалина, но остался в меньшинстве.
5
Выступая из пределов полномочий и компетенции...
Расходы управы без разрешения думы. - Чиновник-канцелярист Я. В. Иванов. - Чем бульвары и скверы "нарушили порядок". - Д. И. Малеев, главный виновник бухгалтерской разрухи. - Странности поведения городского бухгалтера. - Наличность - по подложным документам В Городской думе Немировский, благодаря содействию Н. И. Селиванова, "стародумцев" и взаимокредитчиков, заручился большинством, которое, однако, несколько дрогнуло и ослабело к концу срока его службы. Опираясь на это большинство, Немировский и городская управа нередко выступали из пределов полномочий и компетенции, указанных городовым положением и руководящими постановлениями Городской думы.
