Однажды утром раздался сигнал воздушной тревоги и отбоя не давали целый день. На другой день — то же самое, и мы поняли, что дело приближается к концу. Первые два-три дня нам казалось, что бомбят без всякого плана, просто разрушают город, но потом выяснилось, что бомбят те части, где расположены госпитали, радиостанция, ж-д узел, ГПУ и т.п. Бомбили также улицы, ведущие к Дону, где в это время начали наводить понтонные мосты. Наш комбинат после "шока" первых дней бомбежки опять начал работать почти нормально. Жившие поблизости рабочие охотно приходили на работу, так как в столовой хорошо кормили, перестали жалеть муку и макароны для столовой! Кроме того, многие надеялись, что в последнюю минуту будут раздавать муку и макароны рабочим, чтобы не оставить немцам.
Сережа несколько раз во время обеденного перерыва в бомбежке (такой бывал регулярно каждый день!) ходил в университет и получил приказ готовиться к эвакуации в Махач-Кала.
Немцев мы не боялись и бежать из собственного дома нам не хотелось, но если бои за Ростов затянутся, как они затянулись за Сталинград, сидеть здесь будет невозможно, и мы стали собираться в дорогу. Многие жители очень раздражены действиями городских властей. Власти все время уверяли жителей, что Ростов сдан немцам не будет и говорить или собираться в эвакуацию было опасно, могли пришить кличку "паникер" или "пораженец", и даже арестовать за подрыв доверия к силам Красной армии. Теперь же, когда мосты через Дон разрушены, а дороги, ведущие к переправам, все время бомбят, населению вдруг предложили уходить пешком. Как всегда, рупором сов. власти оказалась наша уполномоченная по клетке. Раз, когда мы сидели в подвале, во время особенно близкой бомбежки, она спросила меня:
— Тов. Богдан, вы когда же собираетесь уходить?
— Мы уедем вместе с университетом, нам обещают дать транспорт. Или с комбинатом, ведь наш комбинат еще работает.
— На транспорт теперь надеяться трудно, надо уходить пешком.
— Пешком далеко не уйдешь под обстрелом да еще с детьми, — сказал кто-то из соседей.
— Нужно уходить ночью. Ночью не так опасно. Вы знаете, как было в Финляндии? Мой брат был там, когда занимали Выборг, вступили наши войска в город, а в нем ни одной живой души! Вот как поступают настоящие патриоты! Брат рассказывал, что это произвело громадное впечатление на красноармейцев. Вот так и мы все должны показать немцам наши истинные к ним чувства.
— А вы когда же уходите?
— Мы будем уходить последними. Мой муж, как вы знаете, в противопожарной команде нашего района; мы уйдем вместе с отступающими войсками.
Надежды наших рабочих на получение муки и макарон оказались не напрасными. Раз ко мне в контору пришел председатель ФЗК и сказал:
— Мы с директором решили раздать часть муки и макарон рабочим. Город, видимо, не удержим, и если рабочие эвакуируются, так все равно многие семьи останутся. А уничтожить успеем ли? Есть приказ уничтожить все запасы в последнюю минуту, а кто ее угадает, эту последнюю минуту?
— Я думаю, раздать населению — для немцев от этого такая же польза, как и от уничтожения, они ее и зубами потом не вырвут.
Мы все слышали, что есть приказ поджечь фабрику перед отступлением и все боялись, что ее подожгут вместе с мукой и макаронами. Я даже слышала, что некоторые рабочие поговаривали о том, чтобы не дать сжечь. Однажды машинист, как бы между прочим, сказал мне:
— Вот, отступая, жгут и уничтожают добро, а что проще, скажем на мельнице, вынуть золотники из паровой машины и ни одна немецкая гадина не сможет пустить без них мельницу. Тем более, наша машина старомодная, пойди, найди теперь такие золотники! А когда наши возвратятся, мельницу можно будет привести в порядок за несколько часов.
— Конечно, есть много способов вывести из строя мельницу и без ее разрушения, только, к сожалению, с нами не будут советоваться, когда придет время.
— А вы не сможете посоветовать директору?
— Я думаю, и у него спрашивать не будут, просто дадут подробные инструкции, как поступить.
Директор сказал мне, что муку будут развозить сегодня ночью. Я живу очень близко к фабрике и мне привезли одной из первых: мешок муки и целый ящик макарон! О раздаче муки предупредили всех, и некоторые рабочие хотели приехать с тачками и самим забрать продукты, но им не позволили, боясь, что этим будет дан толчок окружающим жителям начать грабить.
