Хорошо там, где нас нет. Например, там, где растет «Баунти», похоже, не растет гнилая с рожденья картошка, а коровы не мычат тупое «му–у», а вежливо интересуются: «Хау ду ю ду?» Да что коровы — там политики говорят на понятном человеческом языке, даже если на них наводят телекамеру. А еще говорят — я, правда, не верю, — что тамошним фермерам–колхозникам государство приплачивает за то, что они продукты не производят — дескать, надоели вы со своим мясом и сметаной, лучше джоггингом займитесь или пивка попейте, отдохните, короче. А те, со злости, еще больше всяческих продуктов навыращивают и в политиков кидаются, пока не надоест. Представляете, чтоб Егора Тимуровича наш народ ананасами закидал по самую маковку? И я не представляю, а у них — запросто. А еще — хотите, верьте, хотите, нет — у них в лютую стужу не рекламируют мороженое; не оставляют открытыми люки на дорогах; не живут на двадцать долларов в месяц; не говорят «пожить», даже если очень хочется; не расстреливают свой парламент из танков, даже когда сильно надоест; не разбавляют пиво, бензин и сметану; не верят пустым обещаниям и призывам потерпеть, и вообще — там хорошо. Может, потому, что нас там нет. Но ведь так хочется.
И вот тогда утомленные нашей нескучной жизнью граждане покупают рекламные газетки и внимательно штудируют все объявления о найме и учебе за рубежом. И возникают любопытные ситуации, вроде этой.
Ситуация 1. Вы отыскали десяток объявлений о найме на работу за рубежом и столько же — об учебе с гарантированной стипендией. По всем указанным адресам вы рассылаете письма, в которых самым наглым образом врете про свои необыкновенные способности во всех необходимых областях науки и техники. Примерно через неделю вы, к своему удивлению, обнаруживаете в своем почтовом ящике десяток ответов, в которых примерно одинаковым стилем сообщается, что ваши необычайные деловые качества и прочие добродетели произвели неизгладимое впечатление на сотрудников фирмы. Вам высылают анкету и просят срочно ее заполнить. Правда, анкета придет наложенным платежом, и придется раскошелиться, скажем, на тысячу рублей. Это вас не смущает, и через некоторое время вы становитесь обладателем десяти анкет. В анкетах вы врете еще более наглым образом, припоминая школьные уроки рисования, кружок кактусистов и недолгий опыт общения с англоязычной проституткой из Перми, научившей вас нескольким английским ругательствам. Разослав анкеты, вы начинаете потихонечку готовиться к отъезду, туманно намекая друзьям о приглашении в «Дженерал моторе» на пост заместителя президента компании по политическим вопросам.
Через некоторое время приходят несколько ответов, правда меньше, чем вы посылали анкет. Почему — об этом позже. В ответах очень бодро сообщается, что вы, правда в числе еще нескольких соискателей, внесены в специальный банк данных, за что, кстати, было неплохо бы и заплатить, если вы желаете продолжить развлечение. Деваться вам уже некуда и вы платите, кстати, не так уж и много — тысячи две за каждый специальный банк данных. Еще через неделю вам приходит несколько приглашений с просьбой лично явиться на конкурсный отбор, причем чуть ли не с вещами. Все конкурсы похожи, как и ночные кошмары, после них — прорва народу, плата наличными за вход, толстые морды организаторов и финальный вопрос, на котором вы сыпетесь: «Зачем Герасим утопил Муму?» А поскольку, кроме Герасима ответить на него некому, а Герасим давно уже встретился со своей возлюбленной в тех краях, где они, сколько ни топи, уже не тонут, вы честно признаетесь, что не знаете ответа. Вас ласково, но твердо выставляют за дверь, и вы отправляетесь на следующий конкурс. К чести организаторов шоу, финальные вопросы могут варьироваться, но в любом случае они таковы, что искать ответы на них в Большой советской энциклопедии или даже Библии бессмысленно — их там нет.
