На основе директивных указаний ЦК партии и В, И. Ленина Фрунзе подготовил детальный план контрнаступления. В это время части Южной группы на участке между Оренбургом, Самарой и Симбирском образовали выступ в сторону противника, угрожая главным силам Колчака, наступавшим на Самару. В свою очередь, намечавшийся прорыв белых к Волге мог поставить под угрозу полного разгрома всю Южную группу. Учитывая это, Фрунзе пришел к убеждению, что остановить наступление Колчака и отвести угрозу можно лишь посредством сильного удара.
Фрунзе решил обеспечить превосходство советских войск на важнейшем направлении за счет второстепенных. Для этого, по замыслу Фрунзе, необходимо было путем умелой перегруппировки создать мощный кулак в районе Бузулука и отсюда нанести фланговый удар по тылам белогвардейской армии генерала Ханжина, наступавшей от Бугуруслана на Самару.
Продуманный план Фрунзе встретил, однако, сопротивление Троцкого и его приспешников из штаба Главкома, настаивавших на отводе Красной Армии за Волгу якобы для того, чтобы, задержав противника на этом водном рубеже, часть войск перебросить с Восточного на Южный фронт.
Много усилий пришлось Фрунзе затратить, чтобы доказать несостоятельность и преступность этого плана. Ленин и ЦК партии отвергли его. Коварный замысел Троцкого был сорван. Фрунзе приступил к осуществлению своего плана.
10 апреля Фрунзе и Куйбышев разослали по армиям приказ, призывавший красноармейцев «на решительный бой с наемником капитала — Колчаком». А через день были опубликованы составленные Лениным «Тезисы ЦК РКП(б) в связи с положением Восточного фронта», сыгравшие решающую роль в организации разгрома колчаковщины. Ленин и ЦК партии указали на то, что «победы Колчака на Восточном фронте создают чрезвычайно грозную опасность для Советской республики. Необходимо самое крайнее напряжение сил, чтобы разбить Колчака»[18]. Центральный Комитет партии призвал весь советский народ оказать максимальную помощь Восточному фронту.
В глубоком тылу была проведена мобилизация в Красную Армию. В прифронтовой полосе были вооружены поголовно все члены профсоюзов. Повсюду организовывались комитеты содействия мобилизованным. Усиливалась работа по снабжению армии продовольствием. Все эти мероприятия способствовали коренному перелому на фронте Южной группы и обеспечивали успех подготовлявшегося контрудара по Колчаку.
Уверенность в успехе контрнаступления еще более укрепилась после того, как 18 апреля разведчики из 25-й дивизии Чапаева перехватили два приказа колчаковского командования. Из этих приказов стало известно, что между двумя колчаковскими корпусами не было связи, что между ними был большой разрыв по фронту. С целью окончательного разобщения корпусов противника и разгрома их по частям Фрунзе и решил бросить ударные соединения.
Общее наступление было назначено на 28 апреля. Однако бои завязались раньше, причем сразу же определился успех советских войск. У белых были захвачены тысячи пленных, отбиты большие обозы. И что особенно важно, наступление колчаковцев на многих участках, наконец, было приостановлено. Это позволило войскам Южной группы 28 апреля успешно развернуть контрнаступление на широком фронте в 240 километров.
Контрудар по Колчаку развивался по этапам. Он слагался из трех боевых операций — Бугурусланской, Белебеевской и Уфимской. Наступление сопровождалось ожесточенными боями, в результате которых советские войска одержали много крупных побед и отбросили колчаковцев на 120–150 километров к востоку, освободив значительную территорию и много городов, в том числе Бугуруслан — 4 мая и Бугульму — 13 мая. С этого времени колчаковцы, утратив инициативу, вынуждены были перейти к обороне, в то время как советские войска с каждым днем наращивали силу и стремительность контрнаступления. В красноармейских частях явно обозначился боевой подъем. В колчаковских же войсках, наоборот, усиливались разложение и распад.
17 мая, после освобождения Красной Армией Белебея, разбитый враг в беспорядке стал отступать к реке Белой, на Уфу. А вслед за колчаковцами с победными боями двигались армии Южной группы.
