Михаил Сперанский. Его жизнь и общественная деятельность - страница 18

нами выше вкратце изложенном. 1 января 1810 года состоялось торжественное открытие нового учреждения, предназначенного увенчать собой систему высших государственных учреждений. Все приготовления сделаны были в глубокой тайне, в которую были посвящены весьма немногие, да и то в самые последние дни. 31 декабря 1809 года вечером тридцать пять сановников, предназначенных состоять членами совета, получили повестки собраться на другой день (в Новый год) утром, в половине девятого, в одной из зал дворца. “К девяти часам прибыл Государь, – читаем мы у барона Корфа. – Собрание это было необыкновенно торжественно и никогда еще никакое учреждение не открывалось так в России. Александр с председательских кресел произнес речь, исполненную чувства, достоинства и таких идей, которых также никогда еще не слыхали с престола. Эта речь была сочинена Сперанским, но собственноручно исправлена Государем. Потом новый государственный секретарь Сперанский прочитал манифест об образовании Совета, самое положение о нем, список председателей департаментов, членов и чинов канцелярии и расположение дней заседаний. Для большей части присутствовавших все это было совершенно ново по содержанию, еще более ново по духу. Наконец Государь вручил председателю проект гражданского уложения и план финансов, для внесения в департаменты совета по принадлежности. В заключение члены подписали присягу, для которой была тоже особая, совершенно отличная от обыкновенной форма”. Манифест, обнародованный во всеобщее сведение, между прочим, гласил, что “законы гражданские, сколько бы они не были совершенны, без государственных установлений не могут быть тверды”; при этом сенат и совет названы сословиями, а задачею государственной организации было указано “учреждение образа управления на твердых и непременяемых основаниях закона”.

Таким образом, первый шаг был сделан. Сперанский напоминал постоянно о необходимости идти дальше и осуществлять, хотя бы по частям, весь план реформы, одобренный в ноябре 1809 года. “Одним сим учреждением (то есть советом), – писал Сперанский в представленном государю отчете государственного секретаря, – сделан уже безмерный шаг от самовластия к известным формам монархическим. Два года тому назад умы самые смелые едва представляли возможным, чтобы Российский Император мог с приличием сказать в своем указе “вняв мнению совета”; два года тому назад сие показалось бы оскорблением Величества. Следовательно, пользу сего учреждения должно измерять не столько по настоящему, сколько по будущему его действию. Те, кои не знают связи и истинного места, какое Совет занимает в намерениях Ваших, не могут чувствовать его важности. Они ищут там конца, где полагается еще только начало; они судят об огромном здании по одному краеугольному камню”.

Так старался Сперанский одобрить и поддержать Александра, осаждаемого ярой оппозицией, в это время уже образовавшейся против всего, что предпринимал Сперанский. Недовольное вельможество, озлобленное старослужилое чиновничество, испугавшееся за крепостное состояние дворянство, оскорбленные самолюбия сильных мира, при полной неизвестности задуманных реформ и при самых противоречивых и тревожных слухах, – все это соединилось, чтобы противодействовать реформаторской деятельности великого государственного человека, волею императора поставленного у кормила нашего государственного корабля. Оппозиция росла. Александр колебался в своих решениях и начал, по-видимому, именно в это время колебаться и в своих мнениях. Сперанский начинал замечать это колебание и по мере сил боролся с ними логическими доводами (единственное оружие, которым он располагал). “При сем составе совета, – писал он Александру, – нельзя, конечно, и требовать, чтобы с первого шага поравнялся он в правильности рассуждения и в пространстве его сведений с теми установлениями, кои в сем роде в других государствах существуют. Недостаток сей не может, однако же, быть предметом важных забот. По мере успеха в прочих политических установлениях, и сие учреждение само собою исправится и усовершенствуется. Нужно только вести его единообразно и неослабно”. Таким образом, неослабное проведение в жизнь прочих политических установлений Сперанский снова настойчиво рекомендовал Александру. Решено было сделать еще один шаг и приступить к преобразованию министерств.