Генеральный прокурор Юрий Чайка, всегда с огромным пиететом относившийся к русофобам-правозащитниками и еще в давние годы (в свой первый срок на посту главы органов прокуратуры России) ставший инициатором борьбы с «русским фашизмом», чутко уловил политический заказ. В конце февраля 2009 года он заявил, что кризис может усугубить «бытовую ксенофобию». В очередной раз Генпрокурор использовал понятие, которого нет в законодательстве. Тем самым он транслировал неофициальный политический заказ на месте, где и без того рьяно искали и находили «русских экстремистов» и судили «за ксенофобию» вплоть до реальных сроков лишения свободы.
В столице традиционным рупором русофобского политического заказа является не прокуратура, а ГУВД. Глава столичного ГУВД Владимир Пронин с солдафонской простоватостью то и дело роняет фразы, которые слышал в высоких кабинетах, где его регулярно наставляют. А там говорят на языке все тех же русофобов-правозащитников. В начале 2009 года Пронин вновь высказал озабоченность тем, что уличная преступность гастарбайтеров вызовет ответную волну насилия со стороны москвичей. И даже привел данные, что в 2008 году москвичи совершили более 90 нападений на граждан неславянской внешности, а общий рост подобных преступлений по сравнению с 2007 годом составил 300 %. Иными словами, Пронин осудил реакцию граждан, пытающихся обороняться от этнических банд, показать, что незваным гостям пора отправляться восвояси.
При всей очевидности крайне тяжелой криминальной обстановки в Москве, связанной с массами нерусских гастарбайтеров, власть заботит больше всего «русский ответ». И на этот «ответ» власть поручает реагировать прокурорам и милиционерам. «Русский ответ» искореняется всеми возможными силами и средствами, а этническая преступность считается естественной и обусловленной кризисом. Власти считают, что если кризис скоро кончится, то и с этническими бандами нечего бороться: они сойдут как весенний снег, который московские дворники (те же гастарбайтеры) предпочитают не убирать, рассчитывая на оттепель.
Созданная московскими властями во главе с Лужковым криминальная ситуация нестерпима для большинства москвичей. Поэтому власти придумывают средства для отвода глаз от их непосредственной причастности к криминализации столицы и материальной заинтересованности в завозе «живого товара», а то и к прямой связи с этнобандами.
Именно в связи с этим московская мэрия решила пообещать горожанам веселые картинки — постоянно обновляемую карту межэтнической напряженности, на которой будут отмечены районы, где наиболее часто происходят конфликты на национальной почве. Сами чиновники, распределяя рейтинги муниципальных районов по степени конфликтности, сразу же почувствуют, как статистика отреагирует: цифры покажут явное улучшение ситуации. Потому что теперь выгодно будет демонстрировать «позитивную динамику», что легко решается путем прямого инструктажа милицейского начальства соответствующего уровня. И граждане тоже должны будут удовлетвориться замечательным средством борьбы с межэтническими конфликтами. А кто не удовлетворится, будет обвинен в «ксенофобии» и либо утихомирен административными мерами, либо посажен на скамью подсудимых, где никто себя уютно не чувствует. Как будто в театре абсурда, московские власти планируют меры, которые не ослабят, а усилят этнобандитизм. Ранее они активно способствовали формированию организаций диаспор, теперь — собираются создавать студенческие землячества. Якобы, землячества помогут оценивать конфликтную обстановку в вузах. На самом деле любой студент знает больше, чем все правительство Москвы вместе взятое, о том, что как раз неформальные «землячества» в студенческой среде и есть те самые банды, которые терроризируют столичную молодежь. Когда же русские студенты пытаются дать отпор, они тут же превращаются в «скинхедов» и «ксенофобов». Именно так представляют ситуацию московские власти и послушные им милиционеры и прокуроры.
Составление карты межэтнической напряженности — это показатель. Это карта самой настоящей войны коренного населения с одной стороны, и власти, опирающейся на криминализованный интернационал национальных меньшинств, с другой.
