Тут бы кстати вспомнить о роли в революционном движении и установлении советской власти латышей, поляков, грузин, армян, татар… Целый «интернационал»! Или свет клином сошелся на одних только евреях?
До середины 1920-х годов в карательных органах евреи занимали невысокие посты. А среди руководителей, как справедливо отметил В.В. Кожинов, преобладали поляки и прибалты (Дзержинский, Петерс, Менжинский, Уншлихт и др.). «Только в 1924 году, — писал он, — еврей Ягода становится 2-м заместителем председателя ОГПУ, в 1926-м возвышается до 1-го зама, а 2-м замом назначается тогда еврей Трилиссер. А вот в середине 1930-х годов и глава НКВД, и его 1-й зам (Агранов) — евреи». И на менее высоких должностях в карательных органах того времени преобладали представители этой национальности.
Осенью 1934 года в «Известиях» сообщалось о присвоении высших званий двадцати работникам НКВД. Из них 11 были евреями, включая Генерального комиссара (маршала), и лишь 4 (!) русскими. Это не объяснишь каким-то особым интеллектом представителей данной национальности. В органах НКВД требовалось в первую очередь нечто другое. Широкое представительство евреев разумнее считать их взаимной поддержкой.
Обратим внимание на то, что за последние два десятилетия не 1920-е годы, а 1937 год стал преподноситься в наших СМРАП как символ страшного политического террора! Но в этом проявлении государственного терроризма (непомерно преувеличенном по масштабам) «еврейский след» обозначен более отчетливо, чем во время революции!
Не удивительно, что в 1917 году против царской власти и Временного правительства активно выступали представители евреев и других малых народов России, не говоря о многочисленных украинцах. Они возмущались ущемлением своих прав (насколько это было обоснованно — другой вопрос). Однако революционные перевороты 1917 года, как мы уже не раз подчеркивали, происходили на волне анархического движения народных масс, где безусловно преобладали русские.
«Сионист М.С. Шварцман, — писал В.В. Кожинов, — определил оказавшихся у власти в октябре 1917 года евреев как играющих "отвратительную" роль "отщепенцев" и "преступников". Могут возразить, что гонения на сионистов со стороны большевистской власти и позже были гораздо менее последовательными и жестокими, нежели гонения на национально мыслящих русских людей. Это действительно так, и имелись, очевидно, две причины более "мягкого" отношения власти к еврейским "националистам". Во-первых, противостояние власти и сравнительно немногочисленных (в соотношении с русскими) национально ориентированных евреев не представляло грозной опасности для большевиков, а во-вторых, сказывалось, конечно, единство происхождения, племенная солидарность».
Не следует, однако, преувеличивать пресловутую племенную солидарность. По справедливому суждению историка и философа Л.П. Карсавина, евреев (добавим: и не только их) можно разделить на три группы. 1) Ориентированных на свою национальную культуру. 2) Ассимилированных той или иной культурой страны, где они проживают и которую считают своей родиной. 3) Интернационалистов, выступающих как нигилисты и разрушители любой традиционной национальной культуры. Они-то и были революционерами.
В этой связи вспомним прекрасного поэта, человека русской культуры Осипа Мандельштама. По его словам, русский язык не поддался западным, латинским влияниям; это придало ему «самобытную тайну эллинистического мировоззрения, тайну свободного воплощения, и потому русский язык стал именно звучащей и говорящей плотью». Весной 1933 года поэт писал в стихотворении «К немецкой речи»:
Себя губя, себе противореча,
Как моль летит на огонек полночный,
Мне хочется уйти из нашей речи
За все, чем я обязан ей бессрочно.
Есть между нами похвала без лести
И дружба есть в упор, без фарисейства —
Поучимся ж серьезности и чести
На западе у чуждого семейства…
Летом того же года под воздействием рассказов о бедствиях в российской деревне при коллективизации, а также ужесточении карательных мер в стране (направленных преимущественно против так называемых русских, украинских и белорусских националистов) он написал настоящий пасквиль на Сталина. В нем было: «Его толстые пальцы, как черви, жирны, / И слова, как пудовые гири, верны, / Тараканьи смеются глазища, / И сияют его голенища». Как тут не отметить, что у Сталина была тонкая кисть и сухие пальцы, да и глаза не тараканьи (так же как усищи). В другом варианте вождь СССР назван «душегубом и мужикоборцем».
