Короче, построили мы эту четвёрку, присмирили, чем подальше отогнали. Не успели пройти пять шагов, как опять препятствие, троица местного значения: он, она и тёща. Все трое бутылками звенят пустыми, сдавать несут. И с теми постарались аккуратно разминуться, они нас почти совсем не тронули, только авосечками зацепили. Звон, правда, пошёл!…
Звон – это всегда нехорошо, нечистых духов отгоняет, то есть, папиных осведомителей. Нам осведомители были нужны позарез, но они пока не показывались – не повыпрыгивали из разлома, стало быть. Спали ещё, видать, после ночной смены.
Хотя, по слухам, и полуденные могут где-то шастать. Только вот где?
Ладно, решили мы, найдём и сами того Вову-колдуна, тем более, что это было не трудно. Вову каждая собака знала, особенно, если адрес показать.
Апендаунеры не собаки, с ними что-либо искать труднее, но невозможного нет. Я показала двум-трём относительно трезвым особям бумажку, на которой записала продиктованный мне папой-Змеем адрес, и эти двое-трое постепенно вывели нас к нужному дому. По дороге они успели даже Вову описать и рассказать, чем он занимается.
Оказывается, к Вове так же точно, как и к профессору-ведьмаку, бывшему нашему с Димочкой биологическому папе, попасть было не так-то просто. Надо было в очередь заранее писАться, потом сутками выстаивать, на переклички ходить. Каждые полчаса.
Апендаунеры любят переклички.
Чтобы в очереди не стоять, не писАться и не перекликаться, мы придумали хороший способ: свою лавочку по предсказаниям образовать, перед самым домом Вовы-колдуна.
Результат был нормальный, точно такой, как папа Микий Ай предсказывал в форме гипотезы: половина Вовиной очереди к нам переметнулась, а вторая половина стала думать, не присоединиться ли к первой, не переметнуться ли к нам.
Цыганской гадалкой мы Риточку нарядили – она как раз брюнетка. Вот только с юмором у неё туговато.
Апендаунерам с юмором надо дружить, иначе не выжить. Без юмора при ихней жизни сразу смерть наступает – у некоторых прямо через час после рождения, после того, как акушерка их матом обзовёт и в корзину для абортных отходов кинет. Если выживет в корзине с ошмётками маленький апендаунер – значит долго жить будет, а если сразу загнётся – тоже вариантец неплохой. Его тут же к папе в рай направят – марципаны кушать, над подлой акушерочкой прикалываться с небес.
Акушерочки бывают ничего, бывают "так себе", а бывают и очень-очень подлые, особенно которые в халатиках до кобчика, с завлекательными ножками-сосисочками.
Одна как-то несла по коридору вёдрышко полным-полнейшее ошмётков (видно после двадцати абортов), даже им размахивала, радовалась, что не она в том ведре полощется, а чьи-то чужие ошмётки. Её саму, видать, такая же весёлая и бойко-шустрая акушерочка сразу после рождения в ошмётки выбросила, а она, толстоногая-толстолягая-толстобёдрая, выжила, вот и радуется.
Папины осведомители, кстати, все человеческие ошмётки на учёт берут, а потом ими пугают по ночам нерадивых мамок-апендаунерш, чьи дети в эти ошмёточки превратились. Некоторых совесть начинает пробирать, сразу в храм бегут каяться, а некоторым всё пофиг, опять детей бегут делать, опять сырьё на для ошмётков готовят.
Ладно, думаю, пускай себе резвятся апендаунеры, всё равно им папиного рая не миновать, нажрутся-накушаются. А нам надо было срочно Риту гадалкой нарядить.
Пришлось много времени потратить, пока мы ей подходящие шмотки цыганские сыскали и серьгу тяжёлую в ухо засунули. Рита даже разрыдалась (думаю, опять для стажа, для непрерывности).
Как только стала наша Риточка гадать, к ней все клиентики от Вовы и ломанулись-переметнулись.
Ну, а там и Вова появился. Вышел посмотреть, кто там у него клиентов отбивает.
Не могут сидеть колдуны без работы, особенно апендаунерские.
Подошёл к нам колдун Вова, а мы ему хором, все втроём, Димочка, папаша Микки ай и я: "Веди, показывай, где разлом, а то она гадать не перестанет!" И показали пальцами на Риту.
Колдун подумал-помозговал и… повёл нас к себе на квартиру. Оказалось, что часть разлома у него под кухней находилась, а часть – под спальней. Не зря мне папа его адрес дал!
