– Поистине эпические битвы, которые нужно было выиграть, – сказала Асти. – Не эти мелкие стычки на границе, битвы за пару дюймов земли или руку прекрасной дамы. Лишь те битвы, которые положат конец угнетению, освободят порабощенных и сохранят окружающую среду.
– Это так героически с вашей стороны! – сказала Калипса, сжимая в восхищении пернатые руки. Эрзац выглядел довольным.
– Да. Поскольку мы отказались оказывать услуги по урегулированию мелких приграничных споров и поднимать друг против друга щит…
– Так сказать, – вставила Асти.
– …владыки мира были вынуждены прибегнуть к дипломатии. Когда же мы вмешивались, все могли сказать, что дело серьезное. Одна только наша репутация заставила подавить многие восстания лишь благодаря слухам о нашей причастности, так что крови проливалось гораздо меньше и случалось это реже, чем когда-либо прежде. Воцарился мир. Четыре правителя восседали бок о бок на тронах в огромном дворце, построенном на месте сводчатого зала. Золотое было времечко, – добавил Эрзац со вздохом.
– Какое-то время мы наслаждались по-настоящему приятной жизнью. Нас прославляли за нашу мудрость и щедрость. Для нас была построена Великая Казна, где с нами могли консультироваться как сильные, так и слабые мира сего. Мы позировали художнику, который создал колоды карт с нашими портретами, Таро, потому что сами карты были сделаны из волокна этого вездесущего корня. Четыре масти, для нас, четырех сокровищ. Их использовали для гадания, а также для азартных игр, это был первый картонный оракул.
– Я видела их, – призналась Тананда. – Но я думала, что четвертая масть состоит из монет. Разве это не изображение Кошелька?
Эрзац и Асти переглянулись. Чаша беспокойно хмыкнула.
– Что ж, когда ты с ней познакомишься, то увидишь, что Дзынь-Хуа не очень…
– Фотогенична, – подсказала Келса. – Они этого не скажут, а я скажу. Она жуткая уродина. Талантливая, но бррр! Впрочем, это не имеет значения! Важно то, что внутри. Я всегда так говорю!
– Пока внутри золотые монеты, мне без разницы, как она выглядит, – сказал я.
– Это были слова короля Бротмо, – сказал Эрзац. – Того, чье царство Одинск располагалось к северу от Торнесса. Он шел на битву, потрясая Великим Копьем. Его народ был очень беден, поэтому богатство, данное им Дзынь-Хуа милостью лордов Фрейабурга, облегчило их скудную жизнь. Он нес огромное копье в битве против влафлингов, хищных волков, хлынувших с холмов, которые не давали торнессианцам житья. Все помогали друг другу.
– Но Валхалу было мало служить домом лишь четырем знаменитым сокровищам. Все четыре правителя стремились выделить себя из числа других. Сначала была эскалация престолов. Все лидеры пытались получить наивысший. Это прекратилось только после того, как леди Хеймдейла фактически свалилась со своего трона, с высоты в шестьдесят футов, и разбилась насмерть.
– Мда, не повезло бедняжке, – прокомментировал я.
Эрзац хмыкнул.
– Да, особенно с приземлением. Затем – богатство регалий. Затем размер свиты. Нехватка места и ресурсов стала причиной ожесточенных распрей. Пришлось восстановить правила относительно того, сколько слуг может иметь при себе каждый монарх, когда он или она находится на совете с остальными тремя. В результате каждый из четверых тайно отправлял посланников во все концы земли, в попытке найти еще одно эпическое сокровище, чтобы добавить его к Золотому Кладу, чтобы оно в свою очередь добавило веса к его или ее имени.
– К нам приносили все больше и больше сокровищ. Едва соприкоснувшись с нами, они просыпались и осознавали свою силу. Некоторых из них мы приняли в члены Золотого Клада. Остальные были недостойны нашего общества. В конце концов, достойными оказались только двенадцать из нас. Как и следовало ожидать, это породило сильную зависть, но мы должны были блюсти стандарты качества. Никто не может полагаться только на свою репутацию, хотя, как ты, добрый Ааз, можешь судить, это помогает избежать бесполезных телодвижений, если ваш противник трепещет от того, что он услышал.
– Верно, – сказал я. – В нашей организации, корпорации М.И.Ф., соблюдались подобные же стандарты. Помогает, если все согласны с тем, что каждый, кто работает в ней, является ее частью.
