Я пробуравил его взглядом, каким Ааз обычно обезоруживал своих противников.
И знаете, сработало. Тролль, хотя и не был полным идиотом, умом тоже не слишком блистал. Наверняка он обо мне слышал.
– Извини, приятель, – пробормотал он, пятясь назад. – Я не слишком тебя… того, помял?
Стоявшая за ним троллина в зеленом бархатном купальнике с весьма откровенным вырезом одарила меня испепеляющим взглядом. Я же по-прежнему был начеку – мне меньше всего хотелось, чтобы эта особа приблизилась и прочитала, что у меня в голове. Тананда, сестрица вышеупомянутого Корреша, сама по себе ловко владела всякими магическими примочками. Так что не исключено, что эта троллина могла запросто размазать меня по полу. Оставалось только полагаться на мою репутацию, а также тот факт, что сейчас был ее выход. Мы уставились друг на друга, и победителем вышел я. Троллина опустила глаза и отвернулась, притворившись, что не заметила меня.
– А-А-А-А!
Раздавшийся в толпе вопль свидетельствовал о том, что я пропустил что-то важное. Банни вернулась, но почему-то закрыв лицо руками. В результате прямого попадания дурного глаза косметика темными разводами растеклась по ее лицу. С волос капала вода, словно Банни побывала под дождем, а купальный костюм прямо на глазах начал давать усадку. Пока я отвернулся, какой-то ловкач навел на Банни быстродействующую дождевую магию. Я набросил ей на плечи халат и помог отойти в сторону.
– Ты уж меня прости, недоглядел, – попытался я загладить вину, пока мы с ней шли мимо остальных участниц конкурса, которые и не думали скрывать своего злорадства.
На сцену поднялась следующая на очереди красотка с непробиваемой, словно из гранита, кожей и в стальном бикини – не думаю, чтобы нашелся смельчак, рискнувший перейти такой дорогу.
– Я не ожидал, что тебя атакуют сразу с нескольких сторон.
Впрочем, Банни шла рядом со мной, улыбаясь и гордо вскинув голову, словно ничего страшного и не произошло. На город уже успела опуститься ночь. Уличные фонари привели нас в гостиницу, где Банни заказала номер на двоих. И лишь когда мы оказались на достаточном расстоянии от глаз и ушей тех, кто имел хотя бы отдаленное отношение к конкурсу, Банни позволила досаде взять над собой верх.
– Ну почему я тебя не предупредила! – сокрушалась она. – Здесь никто не борется за победу честно. Одно из двух: или при помощи магии участницы зарабатывают себе дополнительные очки, или же при помощи той же магии как могут стараются подгадить соперницам.
– А что говорят по этому поводу правила? – нахмурился я.
– Что это строжайше запрещено, – ответила Банни. – Участницы не имеют права прибегать к магии любого рода, чтобы придать себе дополнительную привлекательность, не говоря уже о том, чтобы портить картину остальным. Однако на самом деле нарушительниц никто не останавливает. По-моему, судьям это даже нравится.
– А как насчет защитных чар?
– О них ничего не говорится, – пожала плечами Банни. – Как мне кажется, здесь просто не верят, что любой, кто способен пользоваться магией, добровольно откажется от такого преимущества. Каждая участница мечтает о победе любыми доступными ей способами. Ведь такой вещи, как «Буб Тьюб», больше нет ни в одном из измерений. По крайней мере пока.
– Однако если судьи смотрят на все эти безобразия сквозь пальцы, то что мешает и нам прибегнуть к помощи магии? – поинтересовался я. – Я готов сделать для тебя все, что в моих силах, чтобы ты могла сосредоточиться на победе.
– Погладь меня, ведь так легко меня бросить…
Очередная экзотическая красотка в облегающем вечернем наряде провыла заключительные строчки своей песни. Почему-то мне она напомнила дракониху в период течки. Звук ее голоса колоколом гудел у меня в голове, ударяясь то об одно ухо, то о другое. Стиснув зубы, я вежливо похлопал. А что, скажите, мне еще оставалось – ведь вся свита этой крали следила за реакцией зала. Мне же не хотелось, чтобы моя более чем прохладная реакция потом вышла боком для Банни.
– Кошка, – прошептала Банни то ли мне, то ли себе.
– Ну уж нет, – шепотом возразил я. – Даже мартовские коты, и те так жутко не воют.
