Миф о «переодетых энкавэдэшниках» - страница 11
Заместитель начальник Управления по борьбе с бандитизмом НКВД УССР подполковник А.Ф. Задоя в справке от 26.4.45 г. по этому поводу писал: «Явившиеся с повинной бандиты призывного возраста после их опроса о бандах, ОУНовском подполье направляются в военкоматы для направления в Красную Армию, лица непризывного возраста, после соответственной их политической обработки, направляются по месту жительства со взятием на оперативный учет в РО НКВД…
…Лица, которые явились в органы НКВД и о их явке к нам неизвестно их окружению, — вербуются в качестве агентов…
Явившийся с повинной командный состав УПА и руководящий состав ОУН обязательно используется органами НКВД для разложенческой работы среди бандитов и националистически настроенного населения в форме их выступлений в селах на собраниях крестьян, распространения их заявлений в органы НКВД и призывов к бандам последовать их примеру…».[47]
Как видим, чекистов интересовали, прежде всего, проводники ОУН различных уровней, командиры подразделений УПА, боевики и референты СБ — то есть все те, кто мог обеспечить оперативно-войсковые группы серьёзными агентурными данными, и, тем самым, способствовать выявлению линий связи, конспиративных квартир, явочных пунктов областных проводов ОУН с целью установления местонахождения Центрального провода, внедрения в его состав проверенной агентуры для последующей ликвидации. Дело спорилось: если в 1944 г. агентурный аппарат в регионе насчитывал 725 агентов, то в 1945 г. он составлял уже 1200,[48] а в 1946 г.- 2249 агентов.[49]
«Дослидныки вызвольного руху» по этом поводу тут же поднимают вой, что, де, «сталинськи каты» вынуждали «повстанцев» к сотрудничеству «тортурамы» и шантажом. Не исключая в принципе принудительных методов вербовки, хочется всё же заметить, что лиц, которых планировали использовать в оперативных мероприятиях, как правило, вербовали путём разъяснений и переубеждения. Характерено в этом плане письмо подпольщика по кличке «Шварно», захваченного во время одной из чекистских операций, и согласившегося сотрудничать с УМГБ по Станиславской области. Впоследствии он бежал обратно в подполье, а все детали процесса вербовки подробно изложил в письме референту пропаганды краевого провода «Карпаты-Захид». Сразу же после задержания к нему подошёл начальник отдела УМГБ полковник А.Г. Костенко (опытный «бандолов», известный нам по операции по захвату проводника ОУН Карпатского края Я.Мельника-«Роберта») и на чистом украинском языке спросил: «Как себя чувствуешь? Думаю, ты не глупый человек и будешь с нами работать?». Далее Костенко продолжил беседу уже в своём кабинете: «Сопротивление бессмысленно, будь разумным человеком. Идя на сотрудничество, ты сохранишь жизнь друзьям, принесёшь пользу украинскому народу. Твоя судьба в твоих руках. Мы можем всё простить-даю слово коммуниста». «Шварно» согласился, ему обеспечили хорошие питание и условия содержания. Он стал давать показания, написав 30 страниц детального отчёта о Станиславском окружном проводе, и назвав установочные данные на «сотника», сотрудников надрайонных референтур СБ и пропаганды, трёх районных и трёх кущевых проводников ОУН. Затем он показал все известные ему бункеры. ему выдали оружие, одели в его же одежду и, поставив конкретные задания, отправили обратно, где он вновь перебежал на сторону подполья, и подробно описал, как его вербовали «совіти».[50]
Благодаря информации, полученной от захваченных или явившихся с повинной «нескоренних героїв», когда они оптом и в розницу сдавали чекистам своих проводников и «звэрхныкив», указывали места «схронов» и «криївок», оперативно-войсковые группы провели множество успешных операций.
В качестве иллюстрации приведём сообщение секретаря Дрогобычского обкома КП(б)У С.А.Олексеенко Н.С.Хрущеву от 6 февраля 1946 г. с описанием операции по разгрому надрайонной боёвки СБ в Боринском районе Дрогобычской области: «28 января в Боринский РО НКВД явился с повинной бандит из бандгруппы «Березы», житель села Завадки Боринского района — Бабинич Онуфрий Антонович по кличке «Лев».
