Евангелие от Марка (70 г.) является наиболее ранним письменным свидетельством земной жизни Иисуса. Здесь есть и первые упоминания о Магдалине, сыгравшей столь важную роль в жизни Христа. В канонической версии данного Евангелия впервые о Марии говорится в сцене распятия Иисуса: «Были тут и женщины, которые смотрели издали: между ними была и Мария Магдалина, и Мария, мать Иакова меньшего и Иосии, и Саломия» (Мк. 15:40). Далее сказано: эти женщины сопровождали Иисуса в Галилее. Возможно, они входили в его ближайшее окружение и следовали за ним из одной занятой римлянами деревни в другую. Однако даже такой странствующий образ жизни кажется необычным для общества того времени, придерживающегося весьма строгих законов и традиций в отношениях мужчины и женщины. Мы можем себе представить, что женщины готовили еду, приносили воду из деревенских источников, стирали, хотя об этом и не упоминается в текстах евангелий.
В следующий раз в Евангелии от Марка говорится о Марии Магдалине, пришедшей к гробнице в пасхальное утро. Она была одной из мироносиц, женщин, пришедших помазать тело Иисуса, чтобы подготовить его к погребению. Здесь, как и ранее, она упоминается первой в списке женщин: «По прошествии субботы Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его» (Мк. 16:1). Поскольку умерший, согласно еврейскому закону, считался нечистым, то именно родственницы должны были подготовить его тело к погребению. Обряд помазания начался вечером после распятия, но женщины вынуждены были его завершить, чтобы оказаться дома до захода солнца, как того требовали законы Субботы. Итак, на рассвете первого дня три преданные женщины вернулись к гробнице, где находилось тело Иисуса, намереваясь завершить обряд помазания.
Одержимая бесами
Если в Евангелии от Марка сказано лишь о присутствии Марии на распятии и на погребении, то Евангелие от Луки, написанное позднее и опирающееся на текст Марка, более подробно говорит о ее роли. Лука утверждает: несколько женщин, которых Иисус избавил от злых духов и болезней, служили ему имением своим. Трех из них он называет по имени: Мария Магдалина, Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна. О Марии он говорит как о женщине, «из которой вышли семь бесов» (Лк. 8:2). Из этого стиха мы можем сделать вывод: богатые женщины сопровождали Иисуса и его учеников, прокладывавших путь из одной иудейской деревни в другую, чтобы возвестить о наступлении Царства Божьего. Утверждение Луки о семи демонах могло указывать на болезнь Марии Магдалины, поскольку в то время болезни часто объяснялись присутствием в человеке злых духов. Современные Евангелию источники также используют метафору демонического присутствия для обозначения болезни, следовательно, такое объяснение стиха вполне возможно. Существуют предположения, что злые духи могут ассоциироваться также с душевными болезнями, с депрессией или головной болью. Следует отметить: текст Евангелия от Луки, написанный в 80–85 годах, первый говорит о демонах в связи с Марией Магдалиной. Хотя в последней главе Евангелия от Марка и сказано о семи демонах (Мк. 16:9—16), ученые считают данный стих поздней вставкой, возможно, возникшей под влиянием Евангелия от Луки.
Некоторые современные исследователи полагают: Лука упомянул об одержимости демонами, чтобы, указав таким образом на возможную болезнь Марии Магдалины или на то, что она была нечиста, унизить ее. Все это выглядит политически обоснованной попыткой сгладить преимущество этой женщины, как первой свидетельницы Воскресения. Если Лука являлся учеником Павла, как считают большинство исследователей Нового Завета, то он был заинтересован в том, чтобы передать учение Христа, не обращаясь к его семье. Очевидно, учителя Луки — Павла — не взлюбили братья Иисуса — Петр и Иаков, признанные лидеры иерусалимской общины. Лука, видимо, считал, что, преуменьшив значение родственников Иисуса, он послужит интересам Павла.
Серьезные политические причины могли заставить авторов евангелий умалчивать о еврейских корнях Иисуса и о его родственниках. Они ставили своей целью обратиться с помощью текстов евангелий к бывшим язычникам всей Римской империи, а также пытались встать на сторону Рима, чьи легионы только что почти стерли Иудею с лица земли в жестокой войне 66–73 годов, кульминацией которой стало разрушение Иерусалима и храма Ирода, а также падение крепости в Массаде. Ни один сторонник христианского учения в то десятилетие не хотел бы находиться в оппозиции Риму; противоречия между Римом и Иудеей были очень сильны во время написания евангелий, а память о гонениях Нерона на христиан — все еще свежа. В надежде обратиться к бывшим язычникам евангелисты старались отделить веру в воскресшего Христа от его этнической принадлежности.
