Совпадение цифр при расчёте зерна на душу населения свидетельствует о том, что исходные данные украинских источников и данные Центра весьма близки и соответствуют действительному тогда положению дел.
Постановлением Политбюро № 129 от 10 января 1933 г. для УССР на 1933 год был установлен план 256 млн. пудов зерна (в т. ч. 232 колхозам и 24 единоличникам). Отдельным пунктом для подстраховки выполнения плана в целом по СССР для Украины было установлено ещё 9,5 млн. пудов. Таким образом, общая цифра плана хлебосдачи составила 265,5 млн. пудов (42.480 тыс. центнеров).
По тому же украинскому источнику[46] валовый сбор всех зерновых культур в 1933 году составил 222 965 тыс. центнеров зерна. С учётом плана на 1933 год в республике осталось (222.965 -42.480) 180.485 тыс. центнеров зерна.
Население на 1 января 1934 г. составляло 30.051,1 тыс. человек [47].
В пересчёте на душу населения 180.485 тыс. центнеров -1,6 кг зерна в день.
Для того, чтобы узнать, сколько получается из зерна хлеба, обратимся к специальной литературе, которая хоть и современна, но отражает многовековой опыт приготовления этого продукта.
При переработке зерна в зависимости от его качества и влажности получается приблизительно 78–83 % муки. Во время выпечки с добавлением в муку воды, соли и дрожжей выход хлеба получается в среднем на 35 % больше веса исходных продуктов.[48]
Применяя эти расчеты, получается, что из 800 г зерна можно испечь около 900 г хлеба.
Положение защитников Ленинграда в 1941–1943 гг. во время блокады города, получавших по рабочей карточке от 500 до 800 граммов хлеба в сутки,[49] было несравненно хуже. При этом необходимо учитывать, что люди не просто выживали, но и работали, производили продукцию, ремонтировали танки, воевали. Тот, кто получал по иждивенческой карточке 150–400 граммов хлеба, зачастую был обречен на смерть. И это тем более ясно, если учесть, что блокадный хлеб делался не только и не столько из муки, сколько из различных малосъедобных наполнителей. И кроме такого хлеба есть было просто нечего.
Вспомним из Брокгауза и Ефрона, что «в России 14 пудов в год (чуть более 600 граммов в день) были признаны достаточными для продовольствия души в течение года».
На Украине в 1932 г., как следует из украинского источника и приведенных расчетов, на одного человека должно было приходиться более 800 г хлеба в день. В 1933 г. в два раза больше.
Помимо собственного обеспечения Украина оперативно получала из Центра в 1932–1933 гг. помощь продовольствием.
Поставки осуществлялись не персонально колхозам, совхозам и единоличникам, а централизованно для всех жителей республики.
Обеспечение продуктами всех союзных республик, в том числе и Украины, краёв и областей осуществлялось в соответствии с государственными народно-хозяйственными планами Совета Народных Комиссаров СССР, а на Политбюро рассматривались вопросы особые, экстраординарные. Эти документы находились в Особых папках Политбюро, которые являлись высшей степенью секретности.
Особые Папки Политбюро за 1931–1933 годы хранятся в РГАСПИ в фонде 17, опись 162, единицы хранения 11, 12, 13, 14 и 15. В публикуемых ниже документах после каждого из них в скобках указаны номера дел и листов. Здесь же приводятся цитаты из протоколов заседаний Политбюро и постановлений партии и правительства. В этих случаях реквизиты документов указаны полностью. Стиль и орфография оригиналов.
Объём приведенных документов значителен, но вопрос стоит того, чтобы на нём остановиться подробно — дело слишком серьёзное — обвинение И.В. Сталина, СССР, теперь России и, в конечном счёте, русского народа в причастности к намеренной гибели своих братьев (последние цифры достигают 15 миллионов человек. Они иллюстрируются, как выяснили эксперты, подложными фотографиями, которые сделаны не на Украине и в другое время).
Эти документы в таком объеме публикуются впервые. Они рассекречены сравнительно недавно — в декабре 2003 г., и, представляется, повлияют на сложившееся за многие годы видение этой проблемы.
В тексте приводится несколько документов, казалось бы напрямую не связанных с обеспечением Украины продовольствием, но они лишь оттеняют отношение Центра к республике.
