Мальчишка несколько смутился. Да, он делал вещи, которые не мог объяснить дяде, и которые очень злили Оуэна.
- Иногда угадывал, что произойдет, находил пропавшие вещи...
- Предчувствие, - кивнул Вейдер.
Люк вопросительно приподнял бровь, и ситх решил прояснить.
- Сила дает много способностей, которые можно использовать по-разному. Например, при пилотировании, что ты и продемонстрировал на днях...
Люк закрыл на секунду глаза.
- Там ведь тоже был ты? - спросил сын. - Ты летел справа от меня, загоняя в ловушку?
Вейдер кивнул.
- Мне необходимо было поймать тебя раньше, прежде чем ты наделал бы еще глупостей. Должен отметить, ты хорошо летаешь.
- Ты тоже, - смущенно ответил Скайуокер. Люку тоже было необычно найти у них что-то общее. - Раньше я хотел поступить в Летную академию.
- По-моему, для тебя уже слишком поздно. Тебе не Академия нужна, а летный опыт. Это я тебе как ее куратор могу сказать. Но и образованием стоит заняться.
Последнюю фразу ситх отметил для себя. Император четко сказал: не пытаться давить на мальчика. А хотелось очень сильно.
- Что с моими друзьями? - мальчишка перебил его мысли. Этот вопрос очень беспокоил Люка. Он пробыл в Восстании меньше недели, но уже привык считать повстанцев своими друзьями.
- Я позволил им скрыться, и, скорее всего, они считают тебя мертвым, - Вейдер сделал глубокий вдох. - Люк, в Восстании могут быть и хорошие люди, но то, что они делают... Я как-нибудь покажу последствия на самих планетах.
- Можно мне вернуть меч?
Вейдер снял с пояса световой меч и с помощью Силы отправил его прямо в руки удивленного сына.
- Держи, но, думаю, со временем ты сделаешь свой. Световой меч - очень индивидуальная вещь. Он должен идеально тебе подходить и отражать твою сущность.
На секунду Вейдер задумался, почему рассказывает все это Люку. Мальчишка сжал отцовский клинок.
- Как ты это делаешь?
- Сила, - пояснил он. - Ты тоже так можешь.
- Научишь меня ее использовать? - такой естественный и непосредственный вопрос.
- Научу, - ответил Вейдер.
"Император сам сказал: доверяй своим инстинктам".
А его инстинкты как раз говорили, что мальчишку надо учить. И он хотел заняться этим сам. В конце концов, это был его сын.
- Владению фехтованием тоже.
- Меня учили... Немного...
- Проверим, сын. Проверим.
Вейдер вздохнул: все не так уж плохо. У них есть общие черты... Только Люк еще ни разу не назвал его отцом. Но для Вейдера их отношения более очевидны, он раньше узнал о нем... Еще есть Сила, которая это подтверждала - он легко мог чувствовать мальчишку. Как говорится, не все сразу. Правда, еще неизвестно, кем его раньше назовет отпрыск: отцом или учителем.
А пока им следует прогуляться. Мальчишка явно засиделся взаперти.
- Не хочешь осмотреть корабль?
Судя по загоревшемуся взгляду, любовь ко всему летающему мальчик явно унаследовал от него.
========== Дорогие учителя ==========
Вейдер вышел из каюты сына, оставив мальчишку наедине с его эмоциями. Как выяснилось, в собственных покоях его уже ждали. Голубоватое свечение озарило кабинет, преобразовываясь в знакомую фигуру Оби-Вана Кеноби, человека, которого он недавно убил. Вейдер жалел о его смерти, он поторопился. В свете последних событий Кеноби должен был мучиться очень долго.
- Что, пришел убедить теперь меня, что Люк не мой сын? - с сарказмом поинтересовался лорд.
Оби-Ван удивленно воззрился на ученика. Джедай надеялся повстречать совсем другого Скайуокера.
- Он сын Энакина, - возразил Кеноби.
- То есть ты считаешь, что я не Энакин? - переспросил Вейдер, усмехнувшись.
- Энакин был поглощен Темной стороной.
На этой фразе захотелось откровенно рассмеяться. Что вообще знали джедаи о Темной стороне? Впрочем, Кеноби скорее всего просто оправдывал этим свои поступки.
- Или же, Оби-Ван, ты просто никогда не знал настоящего Энакина Скайуокера, - такое простое замечание, которое он уже давно хотел сказать. - Впрочем, ты и не заметил, когда перестал быть моим учителем. Не заметил, что я не простил тебе смерть матери, как и не мог спокойно смотреть на развал Республики, так что ученика ты потерял на несколько лет раньше, чем думал. И там, на Незримой длани, когда я спас тебе жизнь, я уже был учеником Палпатина.
