Спор, посвященный истолкованию этого события «Истории», так и остался бы без окончательного ответа, если бы не новые исследования, которые позволяют свежим взглядом посмотреть на всю вторую книгу Данного сочинения. Рассматривая рассказ Григория Турского о т.н. Суассонском королевстве римских полководцев Эгидия и его сына Сиагрия>{100}, Эдвард Джеймс выдвинул интересную гипотезу. Он отметил, что картина захвата Хлодвигом этого королевства, находившегося под властью «короля римлян» Сиагрия, выглядит у Григория Турского недостаточно убедительно>{101}. Если верить епископу Тура, то ситуация следующая: вначале Хильд ерик во главе отряда франков захватил Суассон, однако франки изгнали его за стремление к единоличной власти. После этого франки перешли под власть римского полководца Эгидия, который создал своего рода Суассонское королевство; его Григорий Турский называет «королем франков». Григорий Турский подчеркнул, что Хильдерик, находясь в Тюрингии, тем не менее, поддерживал тесные связи со своей «родиной»>{102}. После смерти Эгидия Суассоном продолжал править его сын Сиагрий. Сын же Хильдерика Хлодвиг победил Сиагрия и захватил это королевство.
История вызвала ряд сомнений у Джеймса, который отметил, что она, как и глава в целом, производит авантюрное впечатление, а «захват» Суассона Хильдериком, его изгнание и затем повторное покорение Суассона Хлодвигом мог быть выдумкой Григория Турского. В частности, на основании археологических данных Джеймс допустил — «королевство» Эгидия и Сиагрия никогда не находилось в Суассоне; город уже со второй половины V в. стал испытывать большое давление со стороны франков, которые начали массово расселяться там>{103}. Историки даже предположили, что оно возникло на месте, или просто было синонимом земель, которые с V в. стали находиться под контролем генералов римского и провинциального происхождения, постепенно претендовавших на все большие полномочия>{104}.
Согласно Джеймсу, на самом деле эта история появилась потому, что Григорию Турскому надо было описать франков не как мирно адаптировавшееся к порядкам римской провинции население, а именно как «захватчиков», которые, как и другие варвары, пришли в пределы бывших римских провинций, чтобы взять власть в свои руки. Как он предположил, франки уже давно находились в пределах Римской империи, будучи ее союзниками, а вовсе не противниками. Джеймс подчеркнул — Григорий Турский построил не только эпизод с т.н. Суассонским королевством, но и всю вторую книгу своей «Истории» как рассказ о том, как волны варваров, вторгаясь на территорию Римской империи, постепенно захватили власть, и сообщение о крещении Хлодвига приобретает в этом контексте совершенно иной смысл>{105}. Если предположить, что для Григория Турского было важно драматизировать историю франков и привести ее в соответствие с традиционным для эпохи сюжетом захвата римской провинции варварами, то крещение Хлодвига (и его вхождение в семью «цивилизованных» правителей), которое он ставит в конец второй книги, было логической развязкой драматического повествования.
Центральным в образе «варваров», созданном Григорием, является не просто их «дикость» и «насилие». Во всех случаях, когда он рассказывает об эпизодах, которые Тьерри и Гизо истолковывали как свидетельство «варварства», епископ Тура говорит в первую очередь о нарушениях племенной этики. Когда он в конце второй книги упоминает об уничтожении Хлодвигом своих соперников, местных правителей городов и отдельных регионов из франкских родов, то выстраивает повествование о них так, как будто бы они — члены его семьи>{106}. Однако нет никаких доказательств, что они были хотя бы отдаленными родственниками первого короля Галлии. Резонно поставить вопрос — зачем подобного рода утверждения нужны Григорию? Пренебрежение нормами родовой этики никогда не было характеристикой варваров в описании позднеантичных авторов. Скорее, наоборот, — со времен Тацита именно варвары, в отличие от «распущенных» римлян, считались хранителями родовых ценностей.
В свете этого логично попытаться сделать вывод относительно того, какие цели преследовал Григорий Турский, создавая рассказ о захвате Хлодвигом Суассонского королевства Эгидия и Сиагрия, и как, зная о тех сомнениях, которые испытывают современные исследователи в отношении данного эпизода, можно попробовать понять историю о крещении Хлодвига. Подчеркивая, что франки, захватившие северную Галлию силой (так же, как это сделали другие варвары в иных провинциях Западно-Римской империи), обратились в католичество, и только потом распространили свое влияние на всю Галлию, Григорий Турский преследовал следующие цели. Крещение Хлодвига было для него гранью между той Галлией, которая еще не определилась в споре между католичеством и арианством (христианского вероисповедания, коего придерживались готы в Испании), и Галлией франкской, уже твердо выбравшей именно католичество как основное направление христианства
