Фиби скорчила такую физиономию, словно проглотила кофейную гущу.
— Опять ты из меня ребенка делаешь.
Разговор оборвался, потому что вновь звякнул таймер духовки и Пайпер пошла вынимать еще одну порцию хлебцев, а Фиби снова принялась монотонно прихлебывать кофе. Вернувшись к столу, Пайпер обнаружила, что Фиби с интересом читает ту самую газетную статью, которую она сама недавно проглядывала. Пайпер ткнула пальцем в один из снимков.
— Тебе не кажется, что сейчас самое время сказать «ой–ой–ой»?
— Ты уже почти что сказала, — кивнула Фиби. — И удивляешься насчет меня, так? Словно это не может быть самым обыкновенным разрушением зданий.
Пайпер взяла Фиби за указательный палец, потыкав им в снимок.
— Но… знаешь ли…
— Что, опять какое–то предупреждение? — спросила Фиби и жалостливо улыбнулась. — Извини, не думаю.
У каждой из сестер Холлиуэл был свой собственный дар, своя уникальная сила, которая удесятерялась при совместном действии всех трех Зачарованных. Пайпер, например, обладала даром останавливать время, она также могла разрывать врагов на части. Фиби могла предчувствовать опасность, и эта ее способность часто становилась жизненно необходимой, в особенности когда сестры занимались тем, к чему они, собственно, и были призваны, — защитой невинных людей.
Фиби, ко всему прочему, была еще и первоклассным бойцом, когда объединяла силы и способности со своим другом, Коулом Тернером, который в недавнем прошлом принадлежал к враждебной стороне. Его послали со спецмиссией — уничтожить Зачарованных, но, к счастью, то, что Фиби умудрилась влюбиться в него, поставило крест на его задании, и все кончилось благополучно.
Самая младшая из Зачарованных, Пейдж Мэттьюс, приходилась Пайпер и Фиби сводной сестрой. Она была наполовину ангелом и обладала способностью перемещать себя, или других, или любой предмет в нужную ей точку. И наконец, надо назвать последнего члена этой семьи, Лео Уайетта, который приходился мужем Пайпер Холлиуэл. Он был собственным ангелом–хранителем в этой семье.
— Может, мне стоит съездить туда и все разведать? — спросила Фиби. — И вообще, какие меры предосторожности нам следует принять?
— Какие только возможно, — произнес некто позади.
Обе сестры подпрыгнули от неожиданности.
— Ну почему ему обязательно нужно так делать? — плачущим голосом пожаловалась Фиби.
Пайпер, хотя и перепугалась так же, как и сестра, заставила себя усмехнуться.
— В общем–то так и нужно.
Обе повернулись к Лео, который только что объявился на кухне. Множество искр, сопровождающих процесс перемещения, только–только начали рассеиваться: Лео, конечно, мог входить и выходить из комнат, как самый обыкновенный человек, но только не в те дни, когда он совещался со Старейшинами, поскольку сферальное перемещение было единственным способом попасть к ним.
По выражению его лица Пайпер поняла, что случилось нечто тревожное. Хотя его улыбка и сияла, глаза оставались серьезными, и в них таилась тревога.
— По–моему, ты знаешь что–то, о чем и нам не мешало бы узнать, — сказала Пайпер.
— Вот именно, что–то, — согласился Лео. — К сожалению, далеко не все. Нам нужно поговорить об этих разрушенных зданиях. Старейшины думают, что…
— Ребята! — прервал его еще один голос, и спустя секунду в дверь кухни просунулась голова Пейдж в черной ведьминской шляпе. Посчитав шляпу, вероятно, недостаточной для полного образа, младшая сестренка зачернила зубы и нарисовала на носу бородавку. Похоже, Пейдж вполне серьезно отнеслась к предстоящему празднованию Хэллоуина.
— Пришла посмотреть на прообразы? — съязвила Фиби.
Пейдж пропустила замечание мимо ушей.
— В теленовостях передают кое–что, думаю, вам стоит взглянуть, — сообщила она с тревогой. — Это по поводу разрушений.
