Самое первое…
Я выхожу на берег, отряхивая морскую воду с гривы.
Выхожу на берег будто впервые. Хотя… какой же это первый раз? Я и раньше выходил – забавляясь с народом матери, с бессмертными, и с народом отца – с людьми.
Тогда это были просто забавы. Я мог из мальчишки оборачиваться жеребенком, мог возить их на своей спине, мог бегать с ними наперегонки, не задумываясь, на двух или четырех ногах бегу.
Я плыл по морю, играя с прибрежным народцем, я бежал по волнам, я и был – волнами, белогривыми, буйными; я бился об утёсы грудью, я вскакивал на скалы, в последний миг сменив облик и уцепившись тонкими мальчишечьими руками за острые камни…
Я мчал бок-о-бок с Манавиданом – моим отчимом, другом и вечным соперником… два коня, два юноши, два океанских шквала. Скорее названые братья, чем бывший муж Рианнон и ее сын. Мы двое, противники и неразлучные друзья – мы резвились, то шутя недобрые шутки, то спасая людей, таких беспомощных перед морем; мы уходили на самое дно, забавляясь тем, что будили спящих веками чудищ и поспешно удирали от них; мы ласкали подводных дев, соперничая из-за их любви и позволяя им вплетать жемчуг в наши гривы; шторм и штиль, удача и рок – всё это были мы двое.
Всё море было нашим домом: отмели и глубины, заповедные воды Рианедд и владения Ллира Лледиата – как нет границ волнам, так не было и запретов для нас.
О таких люди говорят «не разлей вода». Много лет мы и были – водою, и ни одно течение не осмелилось бы послать свои воды туда, где резвились мы двое.
Но я выхожу на берег, и вода течет с моей гривы.
Не оборачиваюсь.
Зачем оборачиваться? Я всё знаю, я слышу. Там, посреди моря, ржет серый жеребец, встав на гребень волны, словно на скалу. Он ржет и бьет воду копытами.
Манавидан не простит мне, что я избрал землю моей матери. Избрал народ не отчима, а отца.
Народ людей.
Я выхожу на берег. Серые волны бьют об утесы, будто хотят сокрушить эту землю.
Землю, которой я нужнее, чем безбрежному морю.
Меня ждут. Люди… я еще не знаю их имен, кроме одного: Динас. Он поможет мне стать правителем народа людей.
Я меняю облик. Пока это легко, но мать объясняла мне: как только я изберу свой путь, больше не превращаться мне так спокойно, как человек меняет одежду.
Одежда… их одежды на мне нет. Кажется, это неправильно? – надо спросить у Динаса, ему еще предстоит научить меня быть человеком.
Но сейчас это неважно.
Я простираюсь на этой земле, земле людей. Я – выбравший. Я – человек.
– Я, Марх, по воле своей матери король Корнуолла…
