Хиронец, по всей видимости, вернулся за чёрным камнем, который выпал у него из рук. Я тотчас оставил своё «соревнование» с Киприаном, объяснив товарищу, что обнаружил аборигена в своём секторе, и поспешил к месту события, чтобы проследить, куда направится крылатый гуманоид. Естественно, мне не следовало показываться на глаза хиронцу, и при приближении я включил маскировку, отчего моё транспортное средство стало практически не заметным для человеческого зрения. К слову, у хиронцев оно было точь в точь таким же, как у нас, без способности улавливать инфракрасные и ультрафиолетовые излучения.
Прилетев на место сигнала, куда некогда с неба свалился камень, а позже объявился хиронец, увидел этого крылатого возмутителя спокойствия совсем маленькой точкой на горизонте, вот-вот готовой пропасть из поля зрения, хотя система сканирования, конечно, продолжала эффективно передавать координаты его изменяющегося положения.
Существо двигалось на север, и через пять километров могло выйти за пределы сканируемой области. Поэтому я старался двигаться незаметно, но, не теряя объект из вида. Наконец, мигание красной точки на мониторе прекратилось — это означало, что объект вышел из зоны наблюдения. Теперь хиронец, и я следом за ним поднялись на высоту более трёх километров. «Надо же, как высоко они летают — это, пожалуй, ещё один недочёт штаба — сканирующая система следит только на два километра над землёй, а хиронцы, возможно давно бороздят над нами просторы, и про нашу дислокацию соответственно знают» . — Хотя это было только предположение, но для заметки штабу данная информация явно не помешает.
Мы отлетели от сектора слежения ещё на несколько километров, и неожиданно, без какой-то видимой причины, приборы транспорта забарахлили. Поэтому я принял экстренное решение — приземляться. Но и преследуемый мной гуманоид так же вздумал опуститься. Это навело на мысль, что он меня обнаружил, хотя сам он для этого никаких других оснований кроме снижения не подал.
Приземлился я, приземлился и преследуемый мной хиронец. Он теперь местами летел, местами переступал по вершинам барханов, а я, оставив машину, прихватив нужную аппаратуру, в том числе и свёрток с датчиками, поспешил вдогонку за аборигеном. На своих двоих это оказалось не так-то легко, в основном из-за песков и палящего солнца, тем более хиронец не давал мне спуску, часто прибегая к помощи крыльев. Но зато я был мезалийцем, и моё тело обладало мощными способностями: без специальной подготовки я мог без устали бежать марафонские дистанции. Однако в итоге бежать пришлось не так долго, как предполагал.
Вскоре впереди показался оазис, состоящий из причудливых растений, напоминавших раскидистые зелёные пальмы, с необычными изумрудными кристаллами, увенчивающими их верхушки. В тени этих изумрудных зарослей что-то готовилось. И хиронец бесстрашно шагнул в кущи оазиса, я же осторожно последовал за ним.
Медленно, почти ползком пробираясь по жёсткому травянистому насту вдоль тоненького ручейка, появившегося рядом из неоткуда, я неотступно продвигался по следу хиронца. Затем наш путь стал забирать выше и выше, точно мы поднимались на холм. И когда я преодолел вершину этого холма, то увидел впереди небольшое озеро. На другом берегу этого озера, преследуемый , перемахнув через водную преграду, присоединился к группе своих собратьев. Видно было, что они его ждали, и смотрели в его сторону с неким вопрошанием. В этот момент я посчитал нужным включить видеосъемку, чтобы запечатлеть впервые наблюдаемую коммуникацию представителей внеземной цивилизации.
Камень, который принёс с собой хиронец, принял другой на вид старше, и водрузил на полутораметровый пьедестал в форме усечённой пирамиды. И я тогда подметил, что в момент водружения конуса на мегалитическое сооружение, съёмочная аппаратура начала фиксировать слабые помехи.
Все хиронцы после немногословных переговоров, окружили каменный постамент и как в каком-нибудь религиозном восхищении начали синхронно и безмолвно кланяться незримому божеству. Что-то ритмично говорил только старший из гуманоидов.
