— Говорите, — обреченно выдавил Бородин, испытывая неодолимое желание поставить вконец обнаглевшую бабенку на место и растолковать ей, как надо обращаться по служебному телефону к старшему оперуполномоченному уголовного розыска. Однако он взял себя в руки и вслушался в звонкий говорок.
— …Столкнулись на лестничной площадке и нечаянно зацепились друг за друга. Я только ойкнула, хоть и опаздывала на работу, а у нее глаза сделались как у дикой кошки, и она обозвала меня хамкой. Ты только подумай! Поди тут разберись, кто за кого зацепился… Ну так вот: она позвонила в дверь к старушке, которая живет напротив меня…
— Лена, вы про кого мне толкуете? — прервал ее словоизвержение Бородин. — Я что-то не улавливаю…
— Ну я и говорю: надо встретиться! Подходи к шести вечера, вместе сходим к Марье Захаровне…
— Кто такая?
— Да старушка, которая напротив меня! Она сама тебе все расскажет. У меня, например, нет сомнений, что именно та мымра и назвала мою квартиру. В отместку.
— Подожди, Лена! — Бородин не заметил, как сам перешел на «ты». — Какая мымра?
— Та, что приходила к Марье Захаровне, у нее муж умирал от рака. Мымра — медсестра, понимаешь? Она вводила старику морфин. Я еще вчера, как ты ушел, поговорила с Марьей Захаровной. Описала ей эту дикую кошку. Все сходится: и пальто, и шапка, и волосы! Ее Вероникой зовут. И знаешь, что я подумала? Наверняка она наркоманка, ведь с одного перепоя разве стала бы воспитанная женщина так себя вести, наверняка укололась перед тем… Хотя какая она воспитанная!..
«Возможно, она и есть», — подумал Бородин, проникаясь к Лене теплотой и симпатией.
— Спасибо, Лена, ты нам очень помогла. А в какой поликлинике Вероника работает, не знаешь?
— Должно быть, в сороковой, — не слишком уверенно ответила Лена.
— А фамилия ее?
— К сожалению…
— Ладно, узнаем, — пообещал Бородин и хотел было положить трубку, но не успел.
— Сережа, ты позвонишь вечером? — воззвала Лена, когда трубка была уже на полпути к аппарату. — Сережа, ты меня слышишь?
По загоревшимся глазам Юры Бородин понял, что тот слышал последние отчаянные вопли из трубки. Пришлось опять поднести трубку к уху.
— Э… Меня срочно зовут… Извините! — и стремительно отправил трубку на место. — Видал, что делается! — сказал он Юре, пытаясь скрыть смущение.
Юра загибался от смеха. А успокоившись, спросил:
— Информация хоть стоящая?
— Есть над чем подумать, — ответил Бородин. — Во всяком случае, с Петряковым теперь скорее найдем общий язык, имя гражданки Софийской нам, кажется, уже известно.
Опять затрезвонил телефон. Потянувшаяся к трубке рука Бородина зависла в воздухе.
— Лучше ты, Юра! — попросил он Ковалевского. — Если опять она — меня нет!
Ковалевский заговорщицки подмигнул и взял трубку.
— Его нет!.. Жена пришла. Не знаю, что там у них: вся в слезах. Может, квартиру обчистили или ребенок захворал… Да, конечно!.. Трое, четвертого ждут… Ладно, передам. А вы на всякий случай мне свой телефончик скажите. Если не он, то я вам обязательно позвоню, мы же с ним в одной связке работаем… Все, Леночка, золотце, записал! В шесть не обещаю, работы сегодня много, а часиков в девять-десять, если тебя это устроит… Подходит? Ну прекрасно! До вечера!.. Все, ласковая, бегу на задание! — повесил трубку и победно поглядел на Бородина: — Вот так надо!
Бородин протянул ему через стол руку:
— Юра, ты настоящий друг!
— Знаешь, она ведь расстроилась, когда я сообщил ей о твоих семейных неприятностях.
— Будешь звонить, скажи, что моя Люба благополучно разрешилась двойней.
![Дом колдовства [сборник]](/uploads/books/images/b0/b034aaeeccc1379da6d7501134d6f29c00bbfbe2.jpg)
