Метод 15/33 - страница 35
Высшим выражением эмоций для Лолы было кивнуть Стэну, что, вообще-то, означало уважение. Он это понял и подмигнул ей, но тут же обернулся ко мне, чтобы продолжить персональную проповедь.
– Как бы то ни было, законник, но мы, черт побери, «Лу Митчеллс», и никакого дерьма тут я не потерплю. Ни от кого. Ясно? – уточнил он, как будто я поставил под сомнение столь очевидный и объективный факт.
Я кивнул, заверяя его в абсолютной правоте, и Стэн продолжил:
– В общем так, на четвертый день я жду этого идиота у задней двери. Я протягиваю ему чек и говорю, чтобы он больше не приходил. И тут этот чертов извращенец требует, чтобы я заплатил ему наличными. Он не может обналичивать чеки, видите ли. А я должен был это знать? Я должен был знать, что он, видите ли, весь из себя нелегал. Но мы тут не притон для нелегалов, законник.
Стэн отвернулся, чтобы перевернуть еще несколько оладий, и свободной рукой сделал жест, видимо, означавший «ну и черт с ним».
– Вы, наверное, хотите узнать, как его зовут, и получить любую другую информацию, которая у нас на него найдется. Проблема в том, что я обошел общепринятые правила и нанял его на месте. Так что у меня нет его заявления о приеме на работу, да и вообще ничего нет. Линда, которая работает в конторе, заставила его заполнить какие-то бланки, так что она могла бы вам помочь. Попросите ее нарыть информацию по извращенцу, который представился как «Рон Смит» и проработал здесь три дня в марте девяносто первого. Но послушай меня, законник, никакой он не Рон Смит, и мы все это знаем, верно?
– Я уверен, что ты абсолютно прав, Стэн. Может быть, ты еще что-нибудь можешь нам о нем рассказать? Может, у него есть татуировки? Может, он что-нибудь о себе рассказывал – откуда он, где он ходил в школу, хоть что-нибудь, что могло бы нам помочь?
– Для начала он ублюдок. Во-вторых, тупой, как вот эта коробка, на которой ты сидишь. Даже бекон не смог поджарить. В-третьих, лгун, каких еще поискать. Он со мной не разговаривал, да и вообще ни с кем не разговаривал. Необщительный урод. Мне вообще нечего о нем рассказать. Вот разве что он был зациклен на пунктуальности. Он появлялся ровно в пять утра и уходил в три часа дня. Секунда в секунду. Я запомнил это, потому что подсчитывал его часы для Линды. Все три дня он начинал смену ровно в пять и заканчивал ровно в три. И я запомнил одно его заявление. Когда он впервые здесь появился, он сказал: «У меня пунктик насчет пунктуальности. Я буду каждый день приходить вовремя. Но я должен заканчивать работу сразу по окончании смены. Можете назвать это обсессивно-компульсивным расстройством. Как хотите, так и называйте. Я всегда пунктуален. Мне это необходимо». Вот что он сказал. Конченый псих.
– Стэн, это нам очень помогло. Может, он служил в армии или воевал?
– Не может быть, чтобы этот идиот служил в армии, флоте или воздушных силах. Ни за что на свете. Я сам отслужил свое, и ко мне приходит много ребят из бывших служивых, и никто из них и близко на этого парня не похож. К тому же он вообще не заботился о своем теле. Не мне, конечно, об этом говорить, но большинство бывших военных за собой следят, хоть немного. Он ни одного дня не поднимал тяжести – это видно по его рукам. Это сразу бросается в глаза. Он просто чокнутый малый, который всегда должен приходить вовремя, а не то у него сорвет крышу или еще что-нибудь эдакое.
– Стэн… – начал было я, но тут он развернулся в мою сторону и ткнул лопаточкой мне в лицо.
Я отклонился назад, уворачиваясь от лопаточки. Лола, в свою очередь, наклонилась вперед. Стэн не обратил на нее внимания, потому что ему было ясно, что на его кухне она всего лишь муха. Из них, наверное, получилась бы неплохая пара – из Лолы и Стэна. Шеф вполне был бы ей под стать, если бы такие вещи ее вообще интересовали.
– О черт, законник, он был бахнутым на всю голову. Я кое-что вспомнил. У него был нервный тик. Стоило на него наехать, и он начинал моргать. Я и передать не могу, как все это действовало мне на нервы. Этот тик плюс его пунктуальность. Я думаю, у него и в самом деле было обсессивно-компульсивное расстройство. – Стэн замолчал, яростно моргая глазами в качестве иллюстрации. – Ага, это все, что я помню. Больше ничего.
