— Снейдер готов поговорить с этой женщиной? — спросила Тина.
— Я пыталась уговорить, но его ответ: нет. — Сабина с надеждой посмотрела в сторону коллег из отдела информационных технологий, потому что в настоящий момент они были ее последним шансом на успех.
— Мы не обнаружили монахиню ни на одном видео камер наблюдения.
— А как она добралась до БКА сегодня утром? — спросила Сабина.
— На такси. Водитель подобрал ее за двадцать минут до этого у опушки леса, к западу от Нидернхаузена. Там след теряется.
И это гарантированно ложный след, чтобы запутать нас.
— А что с камерами наблюдения на остановках и автобусных вокзалах? — уточнила Сабина. Постепенно у нее иссякали идеи.
— Тоже ничего — мы даже использовали программу распознавания лиц… — Он понизил голос: — Без судебного разрешения. Безрезультатно.
Проклятье!
— К тому же наши коллеги разослали фотографию по всем таксистам в Висбадене, автобусным вокзалам и билетным кассам на железнодорожных вокзалах. Ни одного попадания.
— Камеры банкоматов? — Сабина затронула щекотливую тему, потому что здесь им пришлось воспользоваться брешами в системе безопасности в собственных целях.
— Мы взломали федеральным трояном серверы операторов банкоматов — конечно, тоже без официального разрешения. — Коллега из ИТ-отдела махнул рукой. — Не важно… тоже никаких результатов.
Твою мать!
— Но это же означает только одно, — заключила Тина. — Что монашка, если она действительно удерживает свою жертву в каком-то пустом помещении, как мы предполагаем, выбрала такое место, где нет камер.
Сабина подняла бровь.
— Хорошо, дальше!
Тина разложила на столе подробный план Висбадена, где отметила все места, которые тем или иным образом были связаны с лаками или красками.
Все подошли ближе и склонились над картой.
— Какие точки отпадают из-за видеонаблюдения? — спросила Сабина.
Коллега из ИТ-отдела взял красный карандаш и вычеркнул все позиции, на которых имелась какая-нибудь рабочая камера. В конце не осталось ни одного отмеченного места.
— Но вот здесь… лакокрасочная фабрика «Понтс», — сказала Тина.
— Верно, — ответил компьютерщик. — Фасад фабрики попадает на камеру дорожного наблюдения, а тыльная сторона нет.
— Пустует уже пять лет, — пояснила коллега, выросшая в Висбадене.
«Пройдите через главный вход», — вспомнила Сабина последние слова монахини.
— Это должна быть она.
— Да, в этом есть смысл, — заметила одна коллега. — Но откуда у монашки вся информация, чтобы незаметно передвигаться по городу, словно дух?
— Это мы еще выясним.
Тина тут же схватила мобильный и нажала на кнопку быстрого набора номера.
— Мы нашли место, — коротко сказала она. — В следующие полчаса нам нужна группа быстрого реагирования для освобождения заложника.
Сабина кивнула ей. Вооруженные до зубов, они ворвутся в этот цех и задержат всех, кто будет выглядеть подозрительно.
Завершив разговор, Тина просияла:
— Ловко мы это провернули.
Некоторые коллеги зааплодировали или похлопывали друг друга по плечу. Только Сабина сохраняла скептический настрой.
Рано радоваться!
— Что с тобой? — спросила Тина.
— Не знаю, — пробормотала Сабина. — По мне, так все прошло слишком просто и гладко.
— Ты это называешь просто? — повторила Тина.
Сабина кивнула и взглянула на видеостену, на которой все еще светилось изображение монахини.
— От этой спокойной, умной и, очевидно, безукоризненной женщины я ожидала больше изощренности.
— Просто она недооценила нас, — возразила Тина.
Сабина молча пожала плечами.
